URL записи15.10.2016 в 03:47Пишет Linn Assalair:
моим прекрасным соигрокам, соавторам и просто друзьямURL записи
The sharpest souls посвящается
мы существуем, словами вяжем
тропы в болотах своих идей.
люди сильнее, чем персонажи,
но персонажи сильней людей.
магия бьется в клавиатуры
и сквозь экраны вползает в сон.
мы существуем вне мира.
дуры!
мир расползается, невесом,
ненастоящ, нехорош, негоден,
но от него так болит внутри.
красною нитью идет сквозь годы,
и возрождается, и горит,
и заставляет смотреть иначе,
брать себе новые имена.
в прошлом пришел как вампир.
как мальчик.
нынче как девочка.
не одна.
нынче ты пишешь про кровь на лапах,
про колдовской изощренный круг.
даже не важно, что дождь, что слякоть,
что на работу вставать к утру.
текст поглощает и дарит силы,
те, что неведомы вне игры.
вот тебе жизнь.
проживи красиво,
ты, сотворивший свои миры,
ты, что умеешь писать и слушать,
видеть не только сквозь текст лицо -
в ярких,
ярчайших,
прекрасных душах,
душах сказителей и творцов.
воскресенье, 16 октября 2016
продавец паранойи
15.10.2016 в 22:22
Пишет Eltendo:
вторник, 12 июля 2016
продавец паранойи
Вот все и закончилось.
Светлая память.
Светлая память.
вторник, 28 июня 2016
продавец паранойи
Я смотрю вокруг вот уже четверть века и вдруг понимаю, что живу в лучшее из времен. Каждый миг, каждый человек, встретившийся в это мгновение, нечаянная радость, грусть, потеря, находка, осознание, заблуждение, каждый из снов, из виршей, своих-чужих, каждое время года, дожди, полуденная жара, ураганный ветер, случайная улыбка незнакомки в метро, каждая из прочитанных книг, каждая из перелетных стай - все это творит мое лучшее из времен.
Аминь.
Аминь.
продавец паранойи
28.06.2016 в 11:43
Пишет citoex:академкнигаURL записи
3 июля закрывается магазин литературы для изучения иностранных языков «Академкнига+» на переулке Б. Головин, 23. в связи с этим книги отпускаются со скидками до 40%. кому нужны оксфордские, кембриджские и другие издания — торопитесь
пятница, 24 июня 2016
продавец паранойи
Я силюсь тебе улыбнуться, а выходит - кривой оскал; ты, значит, во двери стучал, о пороги бился, сбивал башмаки о дороги, всюду меня искал? Мнешься, краснеешь, долу отводишь взгляд - я скалюсь приветливо-мерзко, мол вот: разыскал. Не рад? Не то рисовали песни, баллады, обрывки слов? Не то ты во мне увидел, придумав себе любовь? Молчишь, сжав в руке упрямо (добро б - пистолет, но нет!) ворох бумажек старых, горевших не раз в огне. - Что там? - грозою хмурой срываются с губ слова. - Сплел мне венок сонетов, да некуда возлагать? А может позарился глупо на ворох времен в кармане? Каким ты пленился обманом, что стало тебе отравой? Сказки о том, что вечность мне - словно дом родной? Хочешь немного правды, о том, что берет за постой старуха по имени Время, дева, по имени Долго, дитя, нареченное Вечность? За этим пришел вопросом? Этих искал ответов?
А может сманили просто тебя вездесущие слухи о том, что мне служат духи: сильфы, сильфиды, джины, полчища саламандр? Ты хочешь низвергнуть в пучину свой персональный ад? А может ты сын генерала, мечтающий о войне? Но только пять старших воюют: дай угадать, кто где. Первый уже фельдмаршал, за третьим - горою флот. Второй покоряет небо, четвертый - приник к земле, и собирает жатву его leupóld mark eight. Пятый...прости, помянем. Недавняя из потерь? Нелепо, неверно, глупо - но что уж жалеть теперь? Не жалость, но только ярость тебя привела сюда? Жажда не славы, но мести, стремление побеждать? Нет, здесь дало осечку шестое мое чутье. Нет в тебе жажды мести за прах, что твоей семьей звался совсем недавно, в детстве давал курить, в играх водил в атаку, ты звал себя - меч, он - щит... Нет, тут причина иная. Дай мне подсказку, знак. Я чую - есть правда в сказке, что я тебе рассказал. Я знаю, есть в этом правда, да только совсем не вся.
Опять избегаешь взгляда прямо в мои глаза. Боишься, что бездна раньше, чем ты, заглянет в тебя? Боишься лишиться опоры, своих костылей из слов? Или что буду в кошмарах преследовать вновь и вновь? Не бойся, тебе уж больше не видеть ни слов, ни снов. Конец есть любой дороге, своей ты - уже нашел. Не вспыхнет в ночи кромешной свеча в небольшом окне, в избенке, где дряхлая Сольвейг верит - вернешься к ней. Не даст тебе лженадежды блеснувший во тьме маяк. Никто из богов и смертных не даст тебе боле знак. Не ляжет у ног клубочек с нитью, что тоньше всех. Не сыщешь назад дороги, не явится помощь извне. Все, что ко мне приходит, навек остается - мне. А век минет - ну что же, там поглядим, дружок. Ты будешь безвестным прахом и, может быть, ветерок мягко тебя подхватит и понесет вовне. Нет, отниму надежду: ветра здесь вовсе нет.
Чу? Ты смеешься, мальчик? Держи-ка себя в руках. Я понимаю: страшно. Да, понимаю страх. Уволь, никаких истерик, слез и немой мольбы. Дóлжно тебе бояться, молчать, мять в руках листки...впрочем, коль хочешь - смейся, время придет тоски. Но кто ты? Все брезжит чувство, будто тебя я знал. О, может ты сребролюбец и просто богатств искал. Прослышал, мол в дали дальней несметных сокровищ - тьма. Тьму разыскать недолго, во тьме - отыскать меня... ну что же! Смотри, давай же: видишь златые горы? Видишь, бурлит, как море, жидкое серебро? Гроздьями гнева виснут рубины, алее крови. Вся замирает память в медовом плену янтаря. Что ты не смотришь, парень? Думаешь, мишура? Думаешь, бог иллюзий правит тут вечный бал? Нет, ты не жаден денег - жадных я повидал.
Что стало тебе стрелою: не в сердце, а "вот те путь"? Дай мне подсказку, мальчик. Дай мне хоть что-нибудь. Нельзя заглянуть впустую в пустейшую из пустот. Скажи мне, мой милый мальчик, что же тебя влечет? Какой из осколков в сердце впивался сильнее страха? Какой из оттенков правды казался дороже злата, сильнее любовной неги, вечности или власти? Ты кажешься глупым смертным, что прячешь за этой маской? Какой из арканов старших стоит за твоей спиною? Неужто в долине Гизы, среди песков пустынных тебя изваяли Сфинксом? Или Господь однажды тебя сотворил из глины, вдохнул в тебя душу, разум, дал тебе власть дать имя? Кто ты, мой братец-Адам? Что ты, мой братец-Сфинкс? Снова молчишь? Не надо. Пожалуйста. Не молчи. Прочти свои вирши, мальчик. Придумай меня живым. Дай мне взглянуть на сердце, не вырвав его из груди.
Силюсь оскалиться яро. Выходит опять ничто. Вновь вопрошаю глухо, кто ты, иль, черт побрал бы, что? Молчишь, таешь зыбкой дымкой, становишься явью-тьмой. Я допустил ошибку, когда вдруг поверил, что...кто-то откроет двери, кто-то сюда, как встарь, войдет, сжав в ладонях потных меч, револьвер, фонарь. Никто не приходит в вечность тысячу тысяч лет. Ты - лишь иллюзия, братец, мой полуночный бред.
Ребенок смеется - шутка забавная удалась. Вот тебе бездна, мальчик, вот тебе сила, власть. Вот - ворох легенд постылых, вот - вереница дев. Не заскучаешь вовсе, слишком уж много дел. Вот - знания, вот - богатство, вот алчные подлецы: тот слишком охочий до славы, этого злато манит, третьему нужно войско, чтоб силой заставить брата признать, что и младший может положить на лопатки старшего.
Вот время - смотри-ка. Охочих до вечности - бездна. Идут безмятежно, шагают один за другим, ищут, как жизнь умножить, забывая при этом жить. Века пробегут - не заметишь, тысячелетия - миг. Вот, посмотри, мой мальчик, сколько чудесных книг. Как ты хотел однажды, ты - оказался в них. Монстром, земли проказой...подумаешь! Ерунда. Главное - слухи, мальчик. Есть слухи - и есть толпа. Подхватит словцо, осыплет золотом-серебром, кто-то припомнит: видел, ну, может не я, сосед...в пещере сияет злато, ярче, чем белый свет. Дед сказывал будто прадед однажды туда зашел, жил потом - не пятнадцать, а триста годков еще. Подхватит молва людская, вмиг разнесет по свету. Не заскучаешь, мальчик, ни продыху, ни просвету тебе от гостей не будет. Так было, так правда было, да только с веками люди забыли сюда дорогу, золото стало пылью, порохом - изумруды, рубины, что были кровью, снова пролились кровью; в воздухе пахло смертью, в воздухе выло болью павшее из грядущих, сожженное в сорок третьем. Глухо молчали сказки. Стерлись следы историй. Эра искателей правды сменилась эпохой покоя.
Смеется ребенок-вечность, дает мне с улыбкой милой ржавые кирку и заступ, белые (снег!) одежды.
Самое время, мальчик, мне - хоронить надежду.
А может сманили просто тебя вездесущие слухи о том, что мне служат духи: сильфы, сильфиды, джины, полчища саламандр? Ты хочешь низвергнуть в пучину свой персональный ад? А может ты сын генерала, мечтающий о войне? Но только пять старших воюют: дай угадать, кто где. Первый уже фельдмаршал, за третьим - горою флот. Второй покоряет небо, четвертый - приник к земле, и собирает жатву его leupóld mark eight. Пятый...прости, помянем. Недавняя из потерь? Нелепо, неверно, глупо - но что уж жалеть теперь? Не жалость, но только ярость тебя привела сюда? Жажда не славы, но мести, стремление побеждать? Нет, здесь дало осечку шестое мое чутье. Нет в тебе жажды мести за прах, что твоей семьей звался совсем недавно, в детстве давал курить, в играх водил в атаку, ты звал себя - меч, он - щит... Нет, тут причина иная. Дай мне подсказку, знак. Я чую - есть правда в сказке, что я тебе рассказал. Я знаю, есть в этом правда, да только совсем не вся.
Опять избегаешь взгляда прямо в мои глаза. Боишься, что бездна раньше, чем ты, заглянет в тебя? Боишься лишиться опоры, своих костылей из слов? Или что буду в кошмарах преследовать вновь и вновь? Не бойся, тебе уж больше не видеть ни слов, ни снов. Конец есть любой дороге, своей ты - уже нашел. Не вспыхнет в ночи кромешной свеча в небольшом окне, в избенке, где дряхлая Сольвейг верит - вернешься к ней. Не даст тебе лженадежды блеснувший во тьме маяк. Никто из богов и смертных не даст тебе боле знак. Не ляжет у ног клубочек с нитью, что тоньше всех. Не сыщешь назад дороги, не явится помощь извне. Все, что ко мне приходит, навек остается - мне. А век минет - ну что же, там поглядим, дружок. Ты будешь безвестным прахом и, может быть, ветерок мягко тебя подхватит и понесет вовне. Нет, отниму надежду: ветра здесь вовсе нет.
Чу? Ты смеешься, мальчик? Держи-ка себя в руках. Я понимаю: страшно. Да, понимаю страх. Уволь, никаких истерик, слез и немой мольбы. Дóлжно тебе бояться, молчать, мять в руках листки...впрочем, коль хочешь - смейся, время придет тоски. Но кто ты? Все брезжит чувство, будто тебя я знал. О, может ты сребролюбец и просто богатств искал. Прослышал, мол в дали дальней несметных сокровищ - тьма. Тьму разыскать недолго, во тьме - отыскать меня... ну что же! Смотри, давай же: видишь златые горы? Видишь, бурлит, как море, жидкое серебро? Гроздьями гнева виснут рубины, алее крови. Вся замирает память в медовом плену янтаря. Что ты не смотришь, парень? Думаешь, мишура? Думаешь, бог иллюзий правит тут вечный бал? Нет, ты не жаден денег - жадных я повидал.
Что стало тебе стрелою: не в сердце, а "вот те путь"? Дай мне подсказку, мальчик. Дай мне хоть что-нибудь. Нельзя заглянуть впустую в пустейшую из пустот. Скажи мне, мой милый мальчик, что же тебя влечет? Какой из осколков в сердце впивался сильнее страха? Какой из оттенков правды казался дороже злата, сильнее любовной неги, вечности или власти? Ты кажешься глупым смертным, что прячешь за этой маской? Какой из арканов старших стоит за твоей спиною? Неужто в долине Гизы, среди песков пустынных тебя изваяли Сфинксом? Или Господь однажды тебя сотворил из глины, вдохнул в тебя душу, разум, дал тебе власть дать имя? Кто ты, мой братец-Адам? Что ты, мой братец-Сфинкс? Снова молчишь? Не надо. Пожалуйста. Не молчи. Прочти свои вирши, мальчик. Придумай меня живым. Дай мне взглянуть на сердце, не вырвав его из груди.
Силюсь оскалиться яро. Выходит опять ничто. Вновь вопрошаю глухо, кто ты, иль, черт побрал бы, что? Молчишь, таешь зыбкой дымкой, становишься явью-тьмой. Я допустил ошибку, когда вдруг поверил, что...кто-то откроет двери, кто-то сюда, как встарь, войдет, сжав в ладонях потных меч, револьвер, фонарь. Никто не приходит в вечность тысячу тысяч лет. Ты - лишь иллюзия, братец, мой полуночный бред.
Ребенок смеется - шутка забавная удалась. Вот тебе бездна, мальчик, вот тебе сила, власть. Вот - ворох легенд постылых, вот - вереница дев. Не заскучаешь вовсе, слишком уж много дел. Вот - знания, вот - богатство, вот алчные подлецы: тот слишком охочий до славы, этого злато манит, третьему нужно войско, чтоб силой заставить брата признать, что и младший может положить на лопатки старшего.
Вот время - смотри-ка. Охочих до вечности - бездна. Идут безмятежно, шагают один за другим, ищут, как жизнь умножить, забывая при этом жить. Века пробегут - не заметишь, тысячелетия - миг. Вот, посмотри, мой мальчик, сколько чудесных книг. Как ты хотел однажды, ты - оказался в них. Монстром, земли проказой...подумаешь! Ерунда. Главное - слухи, мальчик. Есть слухи - и есть толпа. Подхватит словцо, осыплет золотом-серебром, кто-то припомнит: видел, ну, может не я, сосед...в пещере сияет злато, ярче, чем белый свет. Дед сказывал будто прадед однажды туда зашел, жил потом - не пятнадцать, а триста годков еще. Подхватит молва людская, вмиг разнесет по свету. Не заскучаешь, мальчик, ни продыху, ни просвету тебе от гостей не будет. Так было, так правда было, да только с веками люди забыли сюда дорогу, золото стало пылью, порохом - изумруды, рубины, что были кровью, снова пролились кровью; в воздухе пахло смертью, в воздухе выло болью павшее из грядущих, сожженное в сорок третьем. Глухо молчали сказки. Стерлись следы историй. Эра искателей правды сменилась эпохой покоя.
Смеется ребенок-вечность, дает мне с улыбкой милой ржавые кирку и заступ, белые (снег!) одежды.
Самое время, мальчик, мне - хоронить надежду.
среда, 22 июня 2016
продавец паранойи
"Отмечу одну вещь: гораздо спокойнее видеть злобных демонов снаружи, чем ощущать их внутри себя".
Я снова читаю Кроули и сердце мое радуется: мало кто из мистиков мне нравится так, как этот чудный тролль. Дочитывал "Магию без слез", посему снилось мне сегодня, будто товарищ Алистер явился в мой старый добрый космос и мы дружно обговаривали фонетические вибрации середины звука букв еврейского алфавита. Лекция-исследование вышла предельно любопытной, вот раздумываю приснить ее себе еще раз, записать, а потом обсудить с людьми, иврит знающими. Вдруг мы с мастером Кроули пришли к каким-то верным выводам?
*
Это все - тяга писать научные работы, не иначе.
Даже пару подходящих под это дело конференций нашел.
Я снова читаю Кроули и сердце мое радуется: мало кто из мистиков мне нравится так, как этот чудный тролль. Дочитывал "Магию без слез", посему снилось мне сегодня, будто товарищ Алистер явился в мой старый добрый космос и мы дружно обговаривали фонетические вибрации середины звука букв еврейского алфавита. Лекция-исследование вышла предельно любопытной, вот раздумываю приснить ее себе еще раз, записать, а потом обсудить с людьми, иврит знающими. Вдруг мы с мастером Кроули пришли к каким-то верным выводам?
*
Это все - тяга писать научные работы, не иначе.
Даже пару подходящих под это дело конференций нашел.
вторник, 21 июня 2016
продавец паранойи
Лето мучит жарой, ночи мятежат снами, ничего нового, в принципе, не происходит - все предельно привычно, даже то, что люди не умеют планировать ни свое, ни чужое время. Я придумал себе путешествие в августе, чтобы сбежать из Москвы, когда в доме отключат горячую воду - впрочем, на улице так липко-жарко, что все равно спасает только холодная и уютный склеп-комната, где темно, прохладно и предельно хорошо, настолько, что выбираться из нее на улицу после 9 утра или до 19 вечера просто невыносимо. Но иногда приходится, и тогда выбираешь сторону теней (как, впрочем, и всегда), шатаешься по аллеям, не любишь городской транспорт, зато любишь Москву с высоты птичьего полета и/или из окна автомобиля.
Реконструкция. Перекопали мой любимый пеший маршрут в центре.
Печаль.
Перечитываю Олди, а где-то там еще, осколочно, открываю для себя новых авторов. "Мне уже столько сотен лет, а я еще не прочел даже трети книг в этой библиотеке". Определенно, я не понимаю людей, которые не могут придумать, чем занять вечность.
Пропадать/находиться в своем мире/своих мирах в тысячу раз любопытнее, чем в интернете. Поэтому меня нет здесь, но я есть - там. И, да, я непременно однажды сяду и
запишу
все
свои
сны.
*
Аминь.
Реконструкция. Перекопали мой любимый пеший маршрут в центре.
Печаль.
Перечитываю Олди, а где-то там еще, осколочно, открываю для себя новых авторов. "Мне уже столько сотен лет, а я еще не прочел даже трети книг в этой библиотеке". Определенно, я не понимаю людей, которые не могут придумать, чем занять вечность.
Пропадать/находиться в своем мире/своих мирах в тысячу раз любопытнее, чем в интернете. Поэтому меня нет здесь, но я есть - там. И, да, я непременно однажды сяду и
запишу
все
свои
сны.
*
Аминь.
продавец паранойи
ноль первому ноль шестому
нас однажды венчала вечность.
ты знаешь, сегодня я шлялся опять по небу, чтобы с тобой разминуться и никогда не встретиться. на третьем выдохе "ом-мани" мне вспомнилось лето, жаркий от потаённых и явных, дальних и близких серпень, хищный, голодный, жадно крадущий время и, разумеется, все "люблю".
строчка из песни на русифицированном английском.
ты знаешь, ты ведь даже не друг и не кто-то из бывших, я медитирую, вспоминая, как тебя не было никогда, как растворялись в минутах и числах все наши годы, и коды, в словах умирали все дієслова, что, впрочем-то, тоже правильно и в рамках допущенной и/ли допустимой погрешности. помнишь - я подарю тебе вечность на час-полтора-два, но ни минутой больше?
я знаю, что ты не помнишь.
я тебя выдумал: с рожденья льняные кудри, поржавевшие за душою вслед, в зеркалах упомянутой ранее - выцветший пряный гречишный мёд, впитавший в себя холод зим и прошедших лет, пальцы, носившие кольца из серебра и латуни, улыбку сродни июню - непостоянно-нежно-расчетливо-тихо-злую, с плюс семь и дождями после плюс двадцати пяти.
я тебя выдумал, помнишь?
чтобы тебя полюбить однажды,
и /да, я смогу/
от тебя - уйти.
четверг, 05 мая 2016
продавец паранойи
- О, - замечаю тебя, говорю, - ну что же, здравствуй. Давай, проходи, хочешь - кури, хочешь - нет, постой или присаживайся. Чаю не предложу, растворимого кофе ни на полках, ни в памяти не держу, даже для самых что ни на есть неслучайных прохожих. Ну, что ты молчишь, мальчик? Давай, рассказывай, как ты гулял по снам, в них повстречал меня, как перебрал не то виски, не то - на вкус - все мои имена, которые ты не то что бы даже знал, так, только помнил смутно (как будто бы). Вспомни, что было в две тысячи сорок третьем, какого цвета остались на клумбе розы (те, которые ты не срезал), какого вкуса были горячие камни августовской мостовой, впрочем, нет, постой, этого можешь мне не рассказывать, это я знаю и помню сам: я ведь толкал того, кто так щедро падал - ты ли, Брут? Не стоит смотреть мне в глаза, ведь глаза не лгут: они лукавят, кокетливо прячут правду за армией вздернутых запятых - вздор несу, говоришь? О, чего только я не несу, разве только вот крест - его одолжил Иисус (так, впрочем, и не вернул, будем честными - я возвращения не хочу, порою не в возвращениях суть и не в словах, не в делах и неделаньях суд, но об этом не будем сейчас, не обессудь.) Давай, изучи пальцами край стола, обними горячую чашку ладонями или выпей до дна из фляги/стакана/бутылки с оббитым горлом, останови меня, ну? Произнеси свое вечное недовольное: "эй, довольно!", выплюнь в сердцах, отчекань безразличным шагом каждую из десяти, не дождись ни моего "окей", ни смешливого "ну прости", ни задумчивого "дождит", - помнишь, в тысяча семьдесят пятом ты был моим предателем? Глупые обстоятельства, очень тоскливая смерть - ты так бесконечно хотел на нее смотреть, поэтому угли, которым бы должно гореть и пылать - под грозою могли лишь тлеть, и терзала бескрайнее серое небо господня плеть, я успел умереть на треть, пока ты - на две, лишь потом улыбнулся и через год воскрес, повстречался с тобой на мессе в одну из сред, через восемь лет заглянул под вечер (кажется - занести учебник), завязал тебе галстук (и тем самым помог задохнуться) - что тебе стоило через одиннадцать лет вернуться и списать мою месть на несчастный случай? Да, пожалуй, надо бы чаю, пока вспоминается сорок третий (согласись, самый худший из всех, проведенных на этом свете), у меня есть голландский сыр, покупной виноград и бутылка французского (в двадцать первом, я помню, ты вовсе не пил вина) - к черту чай, ты, смотрю я, совсем продрог - уж прости: никаких каминов и/или костров - я с кострами на "вы", а с огнем держу ухо востро - ровно так же, как ты - с водой. На вот, пей. Хотя, нет, постой, жду твой тост. Все опять о своем? Что за страсть к именам: хоть моим, хоть мест, научись наконец отпускать былое и - будь, что есть. Со вчера ты предательски быстро, мой друг/мой враг и нашел меня, и воскрес - как случилось так? Раньше мы б разминулись на сотню иль пару лет, а при встрече твой нож напоролся б на мой пистолет, но сегодня вот - нет, расскажи, почему/зачем? Я устал играть роль в этой пьесе, мне нужен занавес, не антракт, знаешь, там, опуститься на стул в гримерке, закрыть глаза, опостылевший снять и костюм, и парик, может быть, закурить или выпить хорошего коньяка.
Нет, ты знаешь, молчи. Я сейчас повернусь спиной, посмотрю на город, который забыл, как спать. Широко-широко распахну окно, свешу ноги по ту из его сторон, за которой ботинком можно коснуться звезд. Я оставил на тумбочке кольт, на столе (возле сыра) - нож: он остёр, кровь замучаешься отмывать, так что просто встань, сделай шаг, опусти свои руки на плечи (я вздрогну едва-едва). Ты ведь знаешь, что делать дальше?
И не вздумай мне отвечать словами.
Дай хоть день умереть от тебя.
Нет, ты знаешь, молчи. Я сейчас повернусь спиной, посмотрю на город, который забыл, как спать. Широко-широко распахну окно, свешу ноги по ту из его сторон, за которой ботинком можно коснуться звезд. Я оставил на тумбочке кольт, на столе (возле сыра) - нож: он остёр, кровь замучаешься отмывать, так что просто встань, сделай шаг, опусти свои руки на плечи (я вздрогну едва-едва). Ты ведь знаешь, что делать дальше?
И не вздумай мне отвечать словами.
Дай хоть день умереть от тебя.
среда, 04 мая 2016
продавец паранойи
Каждый раз, когда я говорю о том, что непременно запишу свои сны, те скалятся, посмеиваются и бьются об заклад: когда этого не произойдет. Весна вступила в свои права, у меня случилось на майских целых два выходных, которые я провел со своим новым сиреневым другом в бесконечных прогулках по ВДНХ и Ботаническому саду. А потом меня снова захотели люди, которых я учу (их стало больше, по их историям самое время писать книги). Мироздание нежно подталкивает меня в объятия психологии, а я улыбаюсь ему, мол, подгони мне клиентов, мон шер, и я с радостью, тотчас же. Пишу если не стихотворения, то тексты, все больше - на языке, которым умею дышать лучше, чем. Это странные, обрывочные мысли, переплетенные не то с воспоминаниями, не то с чем-то несбывшимся, потому что время еще не пришло. Когда ты запишешь все свои обещанные к записи сны, пан Джокер? Ночи становятся душными, как каждый раз, когда приближается лето; я снова просыпаюсь в пять, общаюсь с Л., смотрю, как солнце целует остывший за время снов асфальт. Ловлю губами ветер и улыбаюсь чему-то своему, шутовскому. В выходные меня ждет Питер и сбывшееся/сдержанное обещание, это ли не хорошо? Прогуляюсь по Невскому, Лиговскому, загляну в Мариинку, вездесущий Буквоед (сколько у меня сотен книг?), на Диво-остров, полюбуюсь весенней Невой, пообещаю Петербургу вернуться - может быть, даже летом. Этим ли, следующим ли - не так существенно, да?
пятница, 29 апреля 2016
продавец паранойи
На самом деле у меня все настолько хорошо, что мне некогда об этом написать.)
вторник, 15 марта 2016
продавец паранойи
14.03.2016 в 23:04
Пишет just Clark K.:Дорогие котаны и котики,
мне все еще не хватает денег, чтобы оплачивать свое койкоместо и немного кушать, поэтому...
!!!ЧЕШСКИЙ ЯЗЫК!!!
С радостью возьму еще учеников на обучение! Чешский язык для разных целей. Индивидуальный подход к каждому.
Учебные материалы, любовь и ласка идут в комплекте.
Бонусом к тому:
- расскажу про чешское образование в ВУЗах;
- расскажу об особенностях поступления в некоторые из них;
- расскажу про нострификацию документов;
- расскажу про многое другое, связанное с Чехией, что возможно вам пригодится, если вы планируете небольшое путешествие сюда с целью отдыха;
- помогу с документами, если чешское образование вас действительно заинтересует;
Проверенная информация из первых рук!
С каждым вашим репостом в мире становится счастливее один котик

URL записимне все еще не хватает денег, чтобы оплачивать свое койкоместо и немного кушать, поэтому...
!!!ЧЕШСКИЙ ЯЗЫК!!!
С радостью возьму еще учеников на обучение! Чешский язык для разных целей. Индивидуальный подход к каждому.
Учебные материалы, любовь и ласка идут в комплекте.
Бонусом к тому:
- расскажу про чешское образование в ВУЗах;
- расскажу об особенностях поступления в некоторые из них;
- расскажу про нострификацию документов;
- расскажу про многое другое, связанное с Чехией, что возможно вам пригодится, если вы планируете небольшое путешествие сюда с целью отдыха;
- помогу с документами, если чешское образование вас действительно заинтересует;
Проверенная информация из первых рук!
С каждым вашим репостом в мире становится счастливее один котик

среда, 17 февраля 2016
продавец паранойи
Шут умер, но сделал это.
И когда-нибудь у меня станет сил написать свою "Божественную комедию". Аминь.
И когда-нибудь у меня станет сил написать свою "Божественную комедию". Аминь.
воскресенье, 24 января 2016
продавец паранойи
Мне кажется, уже никого, кроме меня самого, не удивляет степень странности моих снов. А я вот все еще никак не могу привыкнуть.
*
Когда утро воскресенья начинается в 7, это почти пугает. Еще более пугает осознание того, что вся следующая неделя имеет риск начинаться в то же время, кроме, пожалуй, вторника и субботы. Вот тебе, Шут, и свободный график бытия, as you wish, да?)
*
Когда утро воскресенья начинается в 7, это почти пугает. Еще более пугает осознание того, что вся следующая неделя имеет риск начинаться в то же время, кроме, пожалуй, вторника и субботы. Вот тебе, Шут, и свободный график бытия, as you wish, да?)
пятница, 22 января 2016
продавец паранойи
Привет, сны о смерти.
Я скучал.
Я скучал.
понедельник, 18 января 2016
продавец паранойи
Если человек - идиот, то это надолго.
Если этот человек - я, то это навсегда.
Хотя, признаться, в том, о чем я говорю сейчас нет ровным счетом ничего идиотского.
*
Да, мой неназываемый друг, эта запись именно из тех, о которых принято думать: "о, а не обо мне/ней/нем ли это?"
Если этот человек - я, то это навсегда.
Хотя, признаться, в том, о чем я говорю сейчас нет ровным счетом ничего идиотского.
*
Да, мой неназываемый друг, эта запись именно из тех, о которых принято думать: "о, а не обо мне/ней/нем ли это?"
воскресенье, 17 января 2016
продавец паранойи
Фриланс мотивирует вставать вовремя куда как больше, чем офисная работа. Это так, вскользь, из наблюдений и размышлений.
*
Чувствую потребность в расширении профессионального кругозора, мне хочется изучить те сферы психологии, которые я обычно не затрагивал, они были мне не интересны сами по себе, а вот сейчас это поменялось. Осенью - да, я непременно пойду учиться дальше, но до осени мне хочется познакомиться поближе с психологией эмоций, например, и с психологией отношений (эта "зацепила" меня уже несколько месяцев назад).И все же, основным устремлением моим является изучение символдрамы, уж не знаю, чем меня так зацепил этот метод. Забавно: с одной стороны, времени стало больше, а с другой - высвободившееся вдруг стало занято всеми теми делами, которые ютились в уголке моих 96ти часов, страдали от нехватки внимания и вдохновения. И то, сейчас, скажем, на социальные взаимодействия времени просто не остается, не считая редких посиделок с друзьями. "Это пока, - убеждаю я себя, - вот сейчас выстроится график моих учеников и..." Но кажется мне, никакого "и" не будет. В некоторые дни учеников становится 5, а выходной - по-прежнему один, и тот время от времени становится не совсем выходным: клиенты, ученики с "гибким" графиком... И время для себя приходится выкраивать, отвоевывать у себя самого. Забавно так.
А ведь есть еще сербский, синтезатор, вокал, рисование, путешествия, игры, люди, которых хочется узнать ближе, весна, которая почти рядом, танцы, квартира, книги, сны и прочие тысячи тысяч разных "еще".
*
Татуировка подернулась корочкой, подживает и неизменно радует глаз. Уже знаю, что пойду бить в феврале (радость все-таки: найти и в Москве своего мастера; теперь поводов возвращаться на Украину - на один меньше. Иногда мне кажется, что я в чем-то успел от нее устать или, даже, разлюбить, пожалуй. Те четыре месяца что-то изменили в моем отношении к ней).
*
За окном - белый-белый. Мне снова снилась А., пару-тройку дней назад, и прочие люди, не всех из которых я рад видеть во снах. Особенно запомнился тот, про пшеничное поле, который я, непременно, когда-нибудь запишу, и про мертвенно-зимний лес, в котором снился ты, такой же мертвенно-зимний и ни капли осени, и про слепого музыканта тоже. И про сны. О, он бы тебе понравился. Я расскажу потом.
*
Пора за работу, да. Под пламя свеч и терпкий поздне-утренний, темной обжарки.
*
Чувствую потребность в расширении профессионального кругозора, мне хочется изучить те сферы психологии, которые я обычно не затрагивал, они были мне не интересны сами по себе, а вот сейчас это поменялось. Осенью - да, я непременно пойду учиться дальше, но до осени мне хочется познакомиться поближе с психологией эмоций, например, и с психологией отношений (эта "зацепила" меня уже несколько месяцев назад).
А ведь есть еще сербский, синтезатор, вокал, рисование, путешествия, игры, люди, которых хочется узнать ближе, весна, которая почти рядом, танцы, квартира, книги, сны и прочие тысячи тысяч разных "еще".
*
Татуировка подернулась корочкой, подживает и неизменно радует глаз. Уже знаю, что пойду бить в феврале (радость все-таки: найти и в Москве своего мастера; теперь поводов возвращаться на Украину - на один меньше. Иногда мне кажется, что я в чем-то успел от нее устать или, даже, разлюбить, пожалуй. Те четыре месяца что-то изменили в моем отношении к ней).
*
За окном - белый-белый. Мне снова снилась А., пару-тройку дней назад, и прочие люди, не всех из которых я рад видеть во снах. Особенно запомнился тот, про пшеничное поле, который я, непременно, когда-нибудь запишу, и про мертвенно-зимний лес, в котором снился ты, такой же мертвенно-зимний и ни капли осени, и про слепого музыканта тоже. И про сны. О, он бы тебе понравился. Я расскажу потом.
*
Пора за работу, да. Под пламя свеч и терпкий поздне-утренний, темной обжарки.
понедельник, 11 января 2016
продавец паранойи
Какие-то вещи вроде бы должны расстраивать, но вместо этого - все равно. Нет, не так. Ожидаемо, вроде бы все равно, но ведь это должно бы расстраивать.
*
Читаю "Песий двор" и ловлю себя на мысли, что это мне нравится, хоть я и не люблю книги, на 2/3 состоящие из диалогов.
*
Тянет на стрельбы или шататься по безлюдным паркам в настежь распахнутой куртке, выморозить остатки души к чертям, но нет. Январь ведь, не февраль.
*
Читаю "Песий двор" и ловлю себя на мысли, что это мне нравится, хоть я и не люблю книги, на 2/3 состоящие из диалогов.
*
Тянет на стрельбы или шататься по безлюдным паркам в настежь распахнутой куртке, выморозить остатки души к чертям, но нет. Январь ведь, не февраль.
продавец паранойи
Почти непривычно не идти в понедельник на работу с утра, а отмечаться в сетках ролей там, где хочу поиграть (благословенно время, освободившееся для игр), поглядывать в сторону spss, варить себе обжигающе черный кофе, осмыслять не так давно отзвучавший сон, писать ученикам в whatsapp, обсуждая время занятий, думать о "Поцелуе женщины-паука" (надо бы посмотреть фильм, когда дочитаю книгу) и заниматься прочими приятными мелочами.
Почти непривычно сейчас, но, да, скоро станет обыденно.
К хорошему быстро привыкаешь.
Почти непривычно сейчас, но, да, скоро станет обыденно.
К хорошему быстро привыкаешь.
воскресенье, 10 января 2016
продавец паранойи
На улице почти предельно снежно, зимняя вьюга прокралась даже в мои летние сны, укрыла собою Пустошь, налетела саранчой. Я улыбаюсь, касаюсь улыбкой снега, окрашивая его в блекло-алый, смотрю в свое знакомое никуда, перебираю клавиши: черные, белые - неуклюже связывая их в еще не умеющую летать мелодию. А потом я мельком касаюсь своих же слов трехсотлетней выдержки, любуюсь ими, едва не целую: заново влюбленный в.
*
Я подумываю бросить курить, когда ношу в кармане пальто полупустую пачку виноградного senator. Подбираю эскизы для татуировок, планирую поездку к Саше и обещаю пану Врану кроликов и птичьи черепа. Время улыбается мне: оно есть. Не пересчитанное по пальцам/часам, а бесконечное, безбрежное, отдающееся любовно, нежно, - мол, на, бери. И я беру. Доплетаю старые планы новыми, варю по утрам терпкий кофе, читаю Каннингема, Бэнкса и делаю таблицы spss. Пересматриваю материалы к диплому про семидесятников, оставляю в планах прочесть монографии одного из нелюбимейших моих писателей станиславской школы (они про битников, а у меня сейчас есть настроение для), улыбаюсь мыслям о написании статей: может в этом году у меня дойдут до этого руки?
*
Рыбка в аквариуме смотрит на меня осуждающе.
*
За окном: безлюдное и зимнее умиротворение, расползшееся спрутом по кварталу, загнавшее холодом всех двуногих в дома. Хорошо.
*
Ученики вернулись раньше перелетных птиц. Сегодня первое посленовогоднее занятие, а потом поеду с друзьями за стойкой для синтезатора, в книжный и в прочие замечательные места.
*
Я подумываю бросить курить, когда ношу в кармане пальто полупустую пачку виноградного senator. Подбираю эскизы для татуировок, планирую поездку к Саше и обещаю пану Врану кроликов и птичьи черепа. Время улыбается мне: оно есть. Не пересчитанное по пальцам/часам, а бесконечное, безбрежное, отдающееся любовно, нежно, - мол, на, бери. И я беру. Доплетаю старые планы новыми, варю по утрам терпкий кофе, читаю Каннингема, Бэнкса и делаю таблицы spss. Пересматриваю материалы к диплому про семидесятников, оставляю в планах прочесть монографии одного из нелюбимейших моих писателей станиславской школы (они про битников, а у меня сейчас есть настроение для), улыбаюсь мыслям о написании статей: может в этом году у меня дойдут до этого руки?
*
Рыбка в аквариуме смотрит на меня осуждающе.
*
За окном: безлюдное и зимнее умиротворение, расползшееся спрутом по кварталу, загнавшее холодом всех двуногих в дома. Хорошо.
*
Ученики вернулись раньше перелетных птиц. Сегодня первое посленовогоднее занятие, а потом поеду с друзьями за стойкой для синтезатора, в книжный и в прочие замечательные места.