сумрак — @дневники: асоциальная сеть

суббота, 16 декабря 2023

17:38

13.2023 Молчание

продавец паранойи

Нерождённые слова горло теребят.
Я учился убивать. Начинал с себя.
Г.Л. Олди

Мир встречает меня предрассветным скупым полумраком, я поднимаюсь по старой рассохшейся хриплой, мне кажется, будто бы я в лабиринте, в котором всегда был. Ступени ложатся под ноги почти покорно, прошлое плетётся за мною следом, подволакивает перебитую в уличной драке ногу; чаще всего я хочу ничего не помнить, но, увы, помню.

«Не сейчас, – говорю себе, после смиряюсь почти с компромиссом, – не здесь». Пятнадцать шагов до двери длятся почти что вечность. Я прислоняюсь затылком к потёртой дубовой, смотрю окрест: пыль улеглась и уютно свернулась на полках, лоскутное одеяло – на кресле, чьё-то чужое присутствие, разумеется, тоже здесь.

читать дальше

@темы: флешмоб, сиреневый джокер, бета-версия жизни, словотворное, 2023

URL

пятница, 15 декабря 2023

11:01

12.2023 З[а]гадка

продавец паранойи

Сбивчивый шёпот россыпью.

Голос мадам вдруг прерывается всхлипом, а после – стоном, глухим и коротким стуком, в отдалении звенит колокольчик, суетятся в замочную скважину глядевшие поочерёдно слуги, кто-то велит горничной принести нюхательные соли. Чужой голос – река, я – осенний листок, не коснувшийся водной глади; ветер ранее прозвучавших отпечатанных в памяти, разуме, теле мира вдруг подхватывает меня, кружит, калейдоскопом вокруг тысячи тысяч ликов, масок и лиц, мне не ведомо ни одно

чётче всех мне неведомо то,
напротив.

читать дальше

@темы: флешмоб, сиреневый джокер, бета-версия жизни, словотворное, 2023

URL

11:00

11.2023 Палимпсест

продавец паранойи

Первой, пожалуй, была мысль. Она появилась будто бы вскользь, невзначай – след рукава на запылившемся зеркале – стоит ли вглядываться в отражение? Всем нам ведомо, мол, зеркала без дна. Стоишь чуть поодаль, и что-то размыто-нечеткое, смутно знакомое будто
вглядывается в тебя.

читать дальше

@темы: флешмоб, сиреневый джокер, бета-версия жизни, словотворное, 2023

URL

четверг, 14 декабря 2023

15:24

продавец паранойи

Ты спрашиваешь: «а что тебе нравится?», куклишься там, в одеялах и виртуальных/тенями сотканных моих объятиях, а мне вдруг кажется, что я толком ничего не могу сказать, кроме: «мне нравится, как ты пишешь», но это звучит так скупо, что я в который раз смотрю на слова осуждающе, хотя надо бы на себя – потому что не складываются в моём сознании в что-то более или менее развернутое и по пунктам/фактам, по крайней мере, сразу. Я пока не знаю, как передать словами, что я чувствую, когда читаю твои (для меня) тексты. Возможно, проблема в том, что в чувствах я разбираюсь куда как менее чем в словах.
Больше всего мне, пожалуй, нравится осязаемость.

У тебя потрясающая способность наносить контур мира так, что сознание читающего достраивает детали, а те, прописанные тобой, встраиваются в воссозданное разумом, наполняя, дополняя и оживляя. Читаешь тебя – и мир обретает плоть. Это интереснее кинолент, знаешь, что-то ближе к очкам дополненной реальности, когда на время прикасаешься к миру, который ты создаёшь, стоишь где-то там чуть поодаль, впитывая в себя ощущения: касание ветра, отчетливый смрад проулка, запах тела на простынях, звук падения чернильной капли, прелость яблок, угольно-табачная вязь. Вроде бы и набросок – сколько там тех слов? – а перед глазами фрагмент миропространства, протяжённый во времени. Магия.

А потом цепляешься за слова, куда-то в них падаешь, и вот уже те, «кто прячется ещё глубже, меж быстрых неровных строчек» – кто жмётся друг к другу, кто смотрит не то с любопытством, не то с испугом, кто готов замахнуться окриком при малейшем намёке на.

Встречаешься с ними взглядом, и хочется, чтобы ты дал им право случиться, ведь за каждым своя история, своя правда, своя драма, своё карманное счастье, возможно, способное даже коснуться целого мира.

А потом случается девочка в синем платье, пока ещё безымянная – сначала её убьёт автор, потом – я, и, кажется, за последнее я уже отчётливо ощущаю себя тварью; это, несомненно, будет красиво, болезненно и чертовски правильно, но здесь и сейчас мне так её жаль.

Ты облекаешь её в плоть голосом (я потом перечитываю, позже), и я вспоминаю Марго из рассказа Брэдбери («Всё лето в один день», я не знаю, читал ли ты), нерождённого мальчика из одного из моих набросков, сонный ещё разум рождает ассоциации, я что-то говорю тебе, кажется, а потом вдруг оказывается, что всё моё что-то помещается в «грустно» или «печально», я не запомнил даже.

А она сидит в придорожной пыли, творит волшебство, обретает имя почти случайно (впрочем, я не верю в случайности). Вызывает отчаянное желание запечатлеть её в слове, коснуться словами – наверное, так и работает вдохновение: случается что-то, и тебе отчетливо хочется написать, как было по меньшей мере в одной из творимых тобой реальностей.

Знаешь, она где-то всё ещё очень рядом. Я пытаюсь думать о важных серьёзных вещах, индивидуальном плане, актуальности и практической значимости, осязать запах кофе,

но чудится запах пыли, строчка переиначивается и вместо «В следующей главе она умрет.» мне читается «В следующей главе она умирает.», акцент смещается, а мне остаётся сидеть и ждать, пока ты проснёшься,
чтобы узнать, как.

Потом я включаю музыку, слушаю, перечитывая, и мир, тобой созданный осязается чуть иначе, что-то достраивается, дополняется, я, кажется, будто бы даже слышу твоё дыхание где-то рядом, воображаемый стук клавиш – касание пальцев к сенсорному экрану.

Я всё ещё не знаю, как тебе выразить это моё скупое «мне нравится».
Равно как и «ты вдохновляешь».
Или «я очень люблю тебя».

@темы: беспробудни, настроения, по венам, сиреневый джокер, бета-версия жизни, будда-который-курит, 2023, бог с потолочной балки

URL

13:09

10.2023

продавец паранойи

Из-под стрехи в окна крысится
Недозрелая луна.
Всё-то чудится мне, слышится:
«Выпей, милый, пей до дна!»

читать дальшеКружит вороньё. Месяц скалится щербатым краем, небо хмурится, звезды блекнут – не по нраву звёздам туман, что по телам стелется, укрывает саваном и чуть тронутых навью, и беспроглядно навьих, и ржание легконогих, потерявших своих хозяев, и лай одичалой лисицы, и белокрылое одеяние птицы княжьей.

Кречет
ласкает крылами небо, терзает рассвет восходящий криком, падает оземь камнем, заслышав камлание сердца – хрупкое, хриплое, рваное. Узловатые пальцы – что твои птичьи лапы – касаются копьецом пригвождённого да распятого, ловят за хвост проскользнувшую было в тело погыбель, в перстень прячут, обещая скорую свежую кровь. Жатву.

Навий выползень змеем клубочится в сизом камне. Навий выползень жаждет, алчет, тянется-спотыкается о заклятье. Кровь с короткого копьеца прорастает сквозь землю грядущим маком, пробивается сквозь разнотравье, пальцы скоро-умело бинтуют рану – раз пробился росток, не пора за предел. Пальцы споро латают прореху в судьбе и плоти, волчий вой вдалеке – что звон колокола.

И белеет перо бело-сизое в бороде поседевшего в битве
тогда ещё княжича Святогора.

Мол, должок за тобой,
должок. Я вернусь – заберу его.

Мор касается грязных шатров походных; прежде щедрая солнцем степь обернулась гнилым болотом, низкорослые кони вязнут в кровью и смертью пропахшем месиве.

Кречет небо ласкает
серое.

Навий выползень греется в чьём-то сердце.

@темы: беспробудни, настроения, сиреневый джокер, бета-версия жизни, словотворное, 2023

URL

среда, 13 декабря 2023

15:38

8. Царь и его бог

продавец паранойи

Царь не сводит своих очей – бог окрест. Шёлком стелется шаг, хмелем бьет серебристый смех, колокольным звоном касается перстень кубка. Царь касается взглядом и сердцем – иначе-то бога и не коснуться; бог плетёт свои косы, что словеса: заплетёт в леву месяц, а в праву – звёзды, власы бога темнее ночи; очи – золото, алатырь, брови – соболь, уста – кармин, их изгиб – что твой лук, а усмешка стрелою вострой точно в цель, пробивая и плоть, и кости; что ни слово – то серебро, что молчание – ведомо, золото; но не радует ни-че-го – венценосному хочется божьих стонов.
Бог под царские рёбра пророс терновником.
Царь не сводит своих очей –
одесную бог от престола.

Бог смешливо щурится и молчит. Не то идол. Не то икона.

Царь подносит кубок к чужим губам, причащая бога по праву власти. Шёпот шелестом по рядам змеем вьётся и бога дразнит. Не перечат пришлые пировать. Не перечат – тайком злословят. Царь не слышит будто бы ничего, только шум да нестройный гомон. Венценосный касается пальцами божьих уст да смеётся с другими вместе. Виночерпий, знай, льёт да льёт вино. Тёрн растёт сквозь хромое сердце.

В янтаре веселых да злых очей застывает местью чужая смерть, стон да крик вращаются круговертью. Бог смешливо щурится и поёт. И становится царской плетью.

Бог беспечен и будто пьян. И не знает милости бог-кромешник. И короной венчанное чело позволяет богу чужие смерти. Нет, не знает жалости шёлк шагов, серебристый смех, колокольный звон. Чужой страх застыл скоромошьей маской.

Царь любуется – бог окрест, царь целует его, что крест, царь его осыпает лаской. Только чудится вдруг, будто бога нет, будто божьим ликом смеётся дьявол. Царь ночами мучится от кошмаров, мысль тревожная – богу грядущий саван, царь внимает снова чужим словам, те дурную богу пророчат славу. Царь отчётливо видит, что бог лукав, опоил, одурманил, отвёл глаза, не иконы лик, а кумир-подкидыш. Царь зовёт его: «боже мой»;
бог смешливо щурится.
И не дышит.

Царь не сводит своих очей – бог не царев теперь – ничей, и в распятом теле не бьется сердце.

Что-то колет будто бы изнутри.

Венценосный верует – бог воскреснет.

@темы: флешмоб, беспробудни, сиреневый джокер, бета-версия жизни, словотворное, 2023, writober2023

URL

12:47

9.2023 Черновик

продавец паранойи

Чтобы наказать неугодных, бог сочинил автора.

читать дальшеГроза гремит в Безначалье. Ей не впервой.

Плоть бытия растекается чернильной каплей. Росчерк пера рождается прежде слова. Последнее выходит нескладным, нелепым, неспособным выразить даже себя самого, не говоря уже о заложенном было замысле, умирает, перечёркнутое, вымаранное, расчленённое на нечитаемость.

Мы оба знаем, что будет дальше.

И случается предначертанное нашим знанием. Твои пальцы – чернила въелись в мозоль на первой фаланге указательного, безымянный стянут от времени блёклым, оставившим след металлом – сминают ткань бытия не то равнодушно, не то безжалостно; я знаю, ты не со зла не щадишь ни единого из тех,
шелестевших ранее листьями, после – павших,
прах к праху?

Тебе неведома жалость к мёртвым, потому что ты попросту их не замечаешь. Я, пожалуй, тоже умел бы так, не реши ты однажды иначе.

Я стою на краю ойкумены; моя ойкумена – твое персональное кладбище. Ты не озаботился ни сторожкой для привратника, ни самим привратником, ни тем, чтобы клёны или акации равно тянулись к солнцу и склоняли ветви свои в молчаливом согласии с каждым из погребённых не прозвучавших. Мне бы стоило статься таким же – почти случайным, иссечённым плетьми сотен тысяч чернильных росчерков, объятым пламенем,

но ты наделил меня даром, определил меня функцией, а не именем или родом занятий; будь я способен быть благодарным, я бы, пожалуй, был тебе благодарен.

Гроза гремит в Безначалье. Я осязаю каждый из рваных сполохов. Я стою на краю ойкумены; та бледнеет, почти исчезает в мороке, грозовые раскаты становятся цокотом копыт по камням, стертым шаркающими подошвами, чуть влажным, от отшумевшего было весеннего, звонкого, бойкого, дрова в камине уютно потрескивают, слышится чей-то смешливый и тонкий голос, пахнет пылью, шелестом книжных страниц, скрипом старых, натёртых до блеска рассохшихся;

я – пока ещё нет, но мой мир слог за слогом
опять обрастает плотью.

@темы: флешмоб, сиреневый джокер, бета-версия жизни, словотворное, 2023

URL

суббота, 09 декабря 2023