пятница, 10 мая 2013
продавец паранойи
продавец паранойи
Плохо, печально, паршиво. Я снова кашляю, кишки, кажется, скручены тугим узлом, чертово _предчувствие не успокаивается, даже после того, как я поговорил с рунами и оба комплекта рун повторили мне одно и то же, внятно, четко и фактически одними и теми же рунами, вчера немного успокоился, кажется (священная трудотерапия, да), а, может, просто отвлек мозг на что-то совсем другое, на механические действия что-ли. Выдыхаю. Дышать тяжело, душит чертов кашель, о котором я успел забыть с конца марта... сколько я сегодня спал? Три? Три с половиной? И на работу к 9, ну и черт бы с ним, в самом деле: работа отвлекает от саморазрушения. Тшшш, - говорю сам себе, - все хорошо и будет хорошо, тшшш, не нервничай ты так, глупый шут. И сам себя не слушаю, да. И не могу понять, почему мне так беспокойно сейчас, перебираю варианты, как четки, вслушиваюсь и - нет, не могу понять. Изредка она отступает, но я разумею, что не насовсем, что она вернется снова, нахлынет, поцелует в висок мигренью. Вы-ды-ха-ю. Где-то в самой глубине себя ищу себя самого, любого оттенка, кроме пепельного - я устал догорать, но я помню - май.
**
Лида вчера не пришла в скайп заниматься - отвыкла, видимо, от стандартного расписания за время каникул. Сегодня вроде бы как занимаюсь с Илл и Сашей, завтра - черт его знает, пока что не записывал никого, есть мысль после работы выбраться-таки на шашлыки, чуть-чуть отдохнуть на природе. За сегодняшний вечер нужно сочинить отчет по исследованию когнитивных процессов (впрочем, раньше 12го и того момента, когда мне переведут деньги за прошлую и нынешнюю работу, я ничего отправлять не буду - к черту), разобраться с расписанием учеников на время моего отъезда, подготовить документы, решить, чего мне вообще надо-то от жизни, включить в расписание бытия английский и голландский. Слишком много "надо", слишком мало "хочу". Иногда мне кажется, что последние несколько дней я живу на автомате, по привычке.
А еще с работы не грузятся фотографии на яндекс.диск, нужно бы дома попробовать. @Seighin, там 6 Гб, на почту не помещаются.
**
Май маем, не клиническая депрессия - депрессией, но есть и пара-тройка положительных моментов. Во-первых, книги. Я с ужасом понимаю, что мне фактически неинтересна художественная литература, даже Олди, скажем, нет, не сейчас - сейчас я хочу Фрейда, Юнга, Адлера, Хорни и прочих психоаналитической ориентации, с упоением дочитываю "Два детских невроза", на очереди "Человек по имени Моисей", пожалуй (к слову, книги. Часть книг нужно непременно отвезти домой, так как на полках места все меньше и меньше. А ведь учебники, которые я беру к ученикам, стоят на работе и тоже занимают целую полку, вот черт) или что-нибудь еще, не знаю, еще не решил.
Почти случайно я нашел человека, с которым говорю и думаю в русле психоанализа. Это... ново. Нельзя сказать, что я _практикую, но... это, скорее, такая себе игра-репетиция-что-то на самой грани и мне это чертовски нравится. Я чувствую, что в те моменты, когда я делаю это, я _изменяюсь. И мне нравится этот новый я. Безумно хочется найтисупервизора кого-то, с кем можно поговорить об этом, кто разделил бы в этом вопросе мой восторг и мои переживания, но, видимо, это не сейчас.
**
Время от времени на минуту-две проваливаюсь в сон. Холодно. Хочется горизонтальное положение, плед и ни о чем не думать.
Кофе не спасает, подозреваю, сигареты тоже не спасут, как и успокоительные или что-то в духе. Время от времени на работе сбоит интернет.
Вспомнил старое, играю в Warcraft, пью крепкий эрл грей с сахаром, пытаюсь отделаться от чувства, что где-то внутри меня среди льдинок с буквами замерз Кай. Вероятно, насмерть, впрочем, он знал, на что шел, когда однажды предпочел Снежную Королеву, а затем передумал и поверил в Герду, или просто однажды увидел ее в своих героиновых снах, или где-то между ними.
**
Лида вчера не пришла в скайп заниматься - отвыкла, видимо, от стандартного расписания за время каникул. Сегодня вроде бы как занимаюсь с Илл и Сашей, завтра - черт его знает, пока что не записывал никого, есть мысль после работы выбраться-таки на шашлыки, чуть-чуть отдохнуть на природе. За сегодняшний вечер нужно сочинить отчет по исследованию когнитивных процессов (впрочем, раньше 12го и того момента, когда мне переведут деньги за прошлую и нынешнюю работу, я ничего отправлять не буду - к черту), разобраться с расписанием учеников на время моего отъезда, подготовить документы, решить, чего мне вообще надо-то от жизни, включить в расписание бытия английский и голландский. Слишком много "надо", слишком мало "хочу". Иногда мне кажется, что последние несколько дней я живу на автомате, по привычке.
А еще с работы не грузятся фотографии на яндекс.диск, нужно бы дома попробовать. @Seighin, там 6 Гб, на почту не помещаются.
**
Май маем, не клиническая депрессия - депрессией, но есть и пара-тройка положительных моментов. Во-первых, книги. Я с ужасом понимаю, что мне фактически неинтересна художественная литература, даже Олди, скажем, нет, не сейчас - сейчас я хочу Фрейда, Юнга, Адлера, Хорни и прочих психоаналитической ориентации, с упоением дочитываю "Два детских невроза", на очереди "Человек по имени Моисей", пожалуй (к слову, книги. Часть книг нужно непременно отвезти домой, так как на полках места все меньше и меньше. А ведь учебники, которые я беру к ученикам, стоят на работе и тоже занимают целую полку, вот черт) или что-нибудь еще, не знаю, еще не решил.
Почти случайно я нашел человека, с которым говорю и думаю в русле психоанализа. Это... ново. Нельзя сказать, что я _практикую, но... это, скорее, такая себе игра-репетиция-что-то на самой грани и мне это чертовски нравится. Я чувствую, что в те моменты, когда я делаю это, я _изменяюсь. И мне нравится этот новый я. Безумно хочется найти
**
Время от времени на минуту-две проваливаюсь в сон. Холодно. Хочется горизонтальное положение, плед и ни о чем не думать.
Кофе не спасает, подозреваю, сигареты тоже не спасут, как и успокоительные или что-то в духе. Время от времени на работе сбоит интернет.
Вспомнил старое, играю в Warcraft, пью крепкий эрл грей с сахаром, пытаюсь отделаться от чувства, что где-то внутри меня среди льдинок с буквами замерз Кай. Вероятно, насмерть, впрочем, он знал, на что шел, когда однажды предпочел Снежную Королеву, а затем передумал и поверил в Герду, или просто однажды увидел ее в своих героиновых снах, или где-то между ними.
среда, 08 мая 2013
продавец паранойи
Как же я устал от этого всего, кто бы знал.
Аминь.
Аминь.
вторник, 07 мая 2013
продавец паранойи
Мне снились странные сны, но это все ерунда. Я опять оставил дома коричневый блокнот и ежедневник, быть может, потому что не испытываю в них необходимости сейчас. Ехал в метро, читал Фрейда "Два детских невроза", у меня это восьмой том "Учебного издания" в 10 томах, хочу все остальные, да. Мне мало Фрейда, нужно больше. Впрочем, покетбуковских книжиц его сочинения, еще не читанных - валом вали, но это временное явление. Нужно больше Фрейда (с) На улице хорошо, если бы не метеозависимость. Впрочем, там настолько хорошо, что на последнюю уже плевать. Хочется выйти на детскую площадку близ работы, сесть там с Фрейдом и стаканом сока, и сидеть, читать. Какая ведь кому разница, я буду ждать звонков/людей у себя в кабинете или рядом, на улице? Не правда ли? Сижу, чуть-чуть улыбаюсь. Фрейд благоприятно на меня действует. Отзвонился всюду на работе, сижу, думаю заняться отчетом по когнитивным процессам, плюс надо прозвониться ученикам и помониторить сайты репетиторов. Хотя, смысл сейчас? Уезжаю через 5 дней. Нужно продумать текст и сделать рассылку психологам, которые будут работать у нас на территории во время моего отъезда, еще раз уточнить, достаточно ли в главе ключей, чтобы их раздавать, ну и все такое. Подготовить территорию к моему отсутствию, короче говоря, и сделать заказ хоз. и канц.товаров, да. А еще купить картридж и распечатать расписание до конца месяца, придумать что-то с "конвертом для денег" и старательно делать вид, что у меня все хорошо и нет никаких проблем. Я же "лицо центра", и то, что я работаю тут вдвое больше месячной нормы трудочасов, это, конечно, никого не ебет, я же не так с людьми общаюсь, это ключевое. О-бид-но. Впрочем, люди всегда склонны замечать только то, что им не нравится, а не то, что реально происходит. Ну и хрен бы с ним (с) Есть свои причины, по которым центр мне нравится и по которым я пока не хочу его оставлять.
**
Я подумал о том, что снова май.
Май, который закончится и за которым придет лето.
Я больше люблю зиму, но сейчас я жду июня, почти что считаю дни до.
И я снова молчу про ночь с 5 на 6, не вспоминаю даже, разве что в глубине себя.
Тсс. Все пройдет. И этот май - тоже.
**
Я подумал о том, что снова май.
Май, который закончится и за которым придет лето.
Я больше люблю зиму, но сейчас я жду июня, почти что считаю дни до.
И я снова молчу про ночь с 5 на 6, не вспоминаю даже, разве что в глубине себя.
Тсс. Все пройдет. И этот май - тоже.
продавец паранойи
Трудотерапия - наше все.
Расстроили на работе? Не вопрос, наведи порядок на рабочем столе, перемой все чашки, вытри пыль, помой полы.
Достали богомерсские людишки? Не вопрос, наведи порядок дома, помой посуду, протри полы, наведи порядок в текстовых/фото/музыкальных файлах.
Хорошего настроения не прибавится, зато сделаешь массу полезных дел.
Аминь.
Расстроили на работе? Не вопрос, наведи порядок на рабочем столе, перемой все чашки, вытри пыль, помой полы.
Достали богомерсские людишки? Не вопрос, наведи порядок дома, помой посуду, протри полы, наведи порядок в текстовых/фото/музыкальных файлах.
Хорошего настроения не прибавится, зато сделаешь массу полезных дел.
Аминь.
понедельник, 06 мая 2013
продавец паранойи
Мне не хватает выстрелов и пустоты в душе.
Мне не хватает щелчков затвора фотоаппарата, времени, пойманного в объектив, вдоха-выдоха моей локальной вселенной - она задыхается, она умирает, и я сам виной тому, и от этого больно - от этой маленькой внутренней смерти. Мои пальцы все еще не дрожат, я опускаю скальпель и снимаю лезвие, не оскверненное кровью - только моим дыханием, я повторяю шепотом, что однажды я непременно сорвусь перелетной куда-нибудь на войну, целованный ветром и первыми сединами, я буду касаться взглядом, я буду немилосердным снайпером бытия, пока пуля умеющего стрелять не оборвет мои дни или не продлит их, попав не в меня. Пожалуй, совсем иногда, я буду снимать на пленку или память, я привыкну к отчаянному желанию убивать и жить, которое пропитает все вокруг, все и всех, включая меня и мой фотоаппарат. У меня будет оружие - куда на войне без него? и оно будет мне ближе друга и брата, ближе сердца, я буду шептать в ветра его имя, абсолютно беззвучно, и знать, что имя это осядет скупым поцелуем на чужом виске и давно минувших днях. Я опускаю скальпель, не улыбаюсь совсем, беру свой совсем-не-parker и слушаю My Chemical Romance, топлю перо в темно-синих и снова пишу по фарфорово-белой глади тонкой вязью: слова в узор, узор во взор, а губы - в тень, по тени - смех; она стоит за спиной, а мне не хватает пустоты в душе. Она не касается плеч, но подает вино: на вкус и запах - гранатовый сок, по сути - кровь - и мне с ней хорошо, мне с ней всегда хорошо. Она подает ладонь, я вкладываю туда свой пистолет и подставляю висок - я выпил до дна, наполнишь мною хрусталь? Она смеется и бокал - на осколки в моих руках, к порезам и шрамам привыкнуть можно - ко смеху ее - никогда, это всегда как в первый, это всегда - как выстрел, это всегда - как сгореть дотла, и, да - непременно воскреснуть.
**
Люди зовут ее Смерть, я порой называю - Вечность.
Она верит мне на слово, она надевает маску и уходит на свой карнавал.
Я приглашен на последний танец когда-нибудь-не-сейчас, вместо даты скупого, ко мне обращенного "ну все, хватит" в ее книгах точки и прочерки.
Не хочу расшифровывать потустороннюю азбуку Морзе; проще думать, что я ей нравлюсь.
Я или мой почерк.
**
Мне не хватает выстрелов, меня манит пустота где-то в самом себе.
Играю, немного иначе, чем прежде, и, да, понимаю, время придет платить по счетам,
ну что же, придет - я закрою счет.
Я закрываю чернильницу и глаза, я улыбаюсь и не-шепчу:
protect me from what I want.
Мне не хватает щелчков затвора фотоаппарата, времени, пойманного в объектив, вдоха-выдоха моей локальной вселенной - она задыхается, она умирает, и я сам виной тому, и от этого больно - от этой маленькой внутренней смерти. Мои пальцы все еще не дрожат, я опускаю скальпель и снимаю лезвие, не оскверненное кровью - только моим дыханием, я повторяю шепотом, что однажды я непременно сорвусь перелетной куда-нибудь на войну, целованный ветром и первыми сединами, я буду касаться взглядом, я буду немилосердным снайпером бытия, пока пуля умеющего стрелять не оборвет мои дни или не продлит их, попав не в меня. Пожалуй, совсем иногда, я буду снимать на пленку или память, я привыкну к отчаянному желанию убивать и жить, которое пропитает все вокруг, все и всех, включая меня и мой фотоаппарат. У меня будет оружие - куда на войне без него? и оно будет мне ближе друга и брата, ближе сердца, я буду шептать в ветра его имя, абсолютно беззвучно, и знать, что имя это осядет скупым поцелуем на чужом виске и давно минувших днях. Я опускаю скальпель, не улыбаюсь совсем, беру свой совсем-не-parker и слушаю My Chemical Romance, топлю перо в темно-синих и снова пишу по фарфорово-белой глади тонкой вязью: слова в узор, узор во взор, а губы - в тень, по тени - смех; она стоит за спиной, а мне не хватает пустоты в душе. Она не касается плеч, но подает вино: на вкус и запах - гранатовый сок, по сути - кровь - и мне с ней хорошо, мне с ней всегда хорошо. Она подает ладонь, я вкладываю туда свой пистолет и подставляю висок - я выпил до дна, наполнишь мною хрусталь? Она смеется и бокал - на осколки в моих руках, к порезам и шрамам привыкнуть можно - ко смеху ее - никогда, это всегда как в первый, это всегда - как выстрел, это всегда - как сгореть дотла, и, да - непременно воскреснуть.
**
Люди зовут ее Смерть, я порой называю - Вечность.
Она верит мне на слово, она надевает маску и уходит на свой карнавал.
Я приглашен на последний танец когда-нибудь-не-сейчас, вместо даты скупого, ко мне обращенного "ну все, хватит" в ее книгах точки и прочерки.
Не хочу расшифровывать потустороннюю азбуку Морзе; проще думать, что я ей нравлюсь.
Я или мой почерк.
**
Мне не хватает выстрелов, меня манит пустота где-то в самом себе.
Играю, немного иначе, чем прежде, и, да, понимаю, время придет платить по счетам,
ну что же, придет - я закрою счет.
Я закрываю чернильницу и глаза, я улыбаюсь и не-шепчу:
protect me from what I want.
продавец паранойи
На кончиках пальцев танцует мой реквием по мечте
твой маленький ангел, мною распятый... ©
твой маленький ангел, мною распятый... ©
Я - ничто и никто для тебя, я - бездна, растаскивающая тебя на цитаты, я - ветер, распотрошивший твои воспоминания, обнаживший и до, и после, и даже слишком, пожалуй. Ты замираешь в позе зародыша, пря-чешь-ся, тебя нет нигде, ты - пчела, намертво утонувшая в меду янтарных очей, окаменевший скелет собственных страхов, надежд, несбывшихся и болезненных вер, ты это ты, я повторяю это снова и снова, подрабатывая не то аспидом, не то психологом, вскрывая по живому: снова, сно-ва, тебе же нравится скальпель в моих пальцах, не правда ли? Я скалюсь, мол - ничто и никто для тебя, ты отрицательно мне, прямо в душу (если она у меня только есть): ты - бездна, - и делаешь шаг навстречу, и еще один, насаживаясь на скальпель, как на... Спотыкаешься о мой взгляд, теряешь равновесие, терпение, силу духа - вера моя слаба - повторяешь, я скалюсь, смеюсь, ты сдерживаешься, чтоб не ударить. Ты говоришь, что все это наживо, я утверждаю, мол, это самая живая импровизация из всех, что мы играли или сыграем; у тебя нет выбора, ты соглашаешься, пишешь короткие, под виртуальные алкоголь и голос, мечешься в мыслях, ловишь мою улыбку в сети - пусть www, черт бы с ним, это как суррогат героина, как анальгин вместо морфия, но и черт бы с ним. Ты говоришь: приеду - убью, я смеюсь: приезжай, убей; через час - ты на вокзале, я в Москве, ты считаешь минуты, часы, чужие голоса - ты вообще неравнодушен к цифрам, а я - к языкам, можно ли теперь сказать, что математика - наша общая страсть? Каждый из нас высчитывает вероятности: ты - в нотах, аккордах, тональностях, я - ни в чем, я раскладываю пасьянс, ты психуешь, бьешь по столу, по стенам, чтобы карты - осколками на пол: хватит играть, хва-тит. Что мне остается кроме улыбки?
Я повторяю, мол, я ничто для тебя и никто, ты говоришь - ты мое сумасшествие, я отрицаю - я слишком рационален для этого (впрочем, как и для иррационала), ты не слушаешь моих отрицаний, только голос; ласкаешь клавиши, дышишь с надрывом, берешь тайм-аут, а я - скальпель.
Ты говоришь, я звучу, как предельно тихая флейта.
Я говорю правду.
Я совсем не знаю, какие теги здесь ставить.
продавец паранойи
Ты звучишь как очень тихая флейта с прозрачными аккордами фортепиано. ©
Прослушать или скачать Черная флейта бесплатно на Простоплеер

Прослушать или скачать Черная флейта бесплатно на Простоплеер

продавец паранойи
В начале Ты, Господи, землю основал, и дело рук Твоих – небеса;
они погибнут, а Ты пребудешь, и все, как одежда, обветшают, и, как одеяние, Ты свернёшь их, и изменятся.
Но Ты – тот же, и годы Твои не кончатся. [Псалом 101; 25-27]
они погибнут, а Ты пребудешь, и все, как одежда, обветшают, и, как одеяние, Ты свернёшь их, и изменятся.
Но Ты – тот же, и годы Твои не кончатся. [Псалом 101; 25-27]

продавец паранойи
В общем, когда совсем печально, трудотерапия не помогает и одна сплошная экзистенция, кашляющая и чихающая от сквозняков, вокруг, нужно запостить в дневник фото кошечки и поздравить с днем рождения моего любимого мертвого мужчину, да-да, того самого, который много бы чего мог сказать о сексуальной составляющей моих снов и грешных мыслей. А если серьезно - сегодняшний день и правда можно любить хотя бы за то, что в далеком 1856 в одной еврейской семье родился один из гениев своей эпохи, психолог, психиатр, невролог и корифей психоанализа - Зигмунд Фрейд. Я искренне восхищаюсь этим человеком и благодарен ему за то, что однажды он влюбился в свою теорию и был верен ей до конца своей жизни, не смотря ни на что. Кто хочет поздравить и подарить мне его книжечек - u are welcome, я буду очень рад. Хотя, да, сегодня я эгоистично дочитываю "Сновидения и символы" Мэя и Калигора. Зайти что-ли по дороге с работы в "Республику" за томиком-другим Фрейда?
Всем котиков.

Всем котиков.

продавец паранойи
Ты думал огонь в нашем доме погашен,
Ты думал мы спорим опять ни о чем,
А мы открыли двери, и окна настежь
А иначе зачем это все ©
Ты думал мы спорим опять ни о чем,
А мы открыли двери, и окна настежь
А иначе зачем это все ©
Наверное, стоило бы сначала написать что-то позитивное. Но как-то мне тускло сейчас. Спасают распахнутые в каждом из помещений окна, гуляющие сквозняки и трудотерапия. На работе форменный бардак - скоро буду уточнять, кто есть кто в нашем дурдоме непосредственно у начальницы, если фамилия незнакомая. Сперва позвонили вчера, обрисовали проблему, позвонили сегодня, добавили к ней же, затем еще чуть-чуть, уже непосредственно виновница торжества. "Вы, я так понимаю, не владеете информацией?". Честно сказал, что ситуация выходит за рамки моей компетенции и пошел заниматься трудотерапией. До чего же хочется стрелять, а? Думаю, не взять ли Глетчер с собой домой, там есть прекрасные безлюдные парки и лесополоса. Другой вопрос: как его все-таки вести через границу и нужно ли его декларировать на таможне. Но это все мелочи. Работа меня расстроила. Мне обозначили, что никакой доплаты за мою переработку мне не предвидится, думаю, как сформировать график так, чтобы было дОлжное количество отработанных часов в неделю, а не 62, как на протяжении этих двух месяцев. И согласовать его. Хотя, все равно пока что осталась неделя, а там вернусь с сессии и буду со всем этим разбираться уже по-другому. Да, я все понимаю, ремонт и летний "мертвый сезон", но в конце концов, почему это должно решаться подобным образом? Печаль.
**
Нужно прозвониться ученикам, выяснить график сотрудничества на праздничные дни, обозначить, что я уезжаю (ситуация пока что ясна только с Лидией и Ларой), выдохнуть, написать отчет по исследованию когнитивных процессов, написать Андрею насчет деталей об учебе, придумать, где и как организовать себе денег на все то, что у меня планируется в ближайшее время, купить еду кошакам на время моего отъезда.
**
На правой руке новый ожог. И почему я не удивлен?
Наверное, останется насовсем, а мне как-то уже полубезразлично: шрамом больше, шрамом меньше - по-ду-ма-ешь, мне все равно, слышите?
Хоть татуируй поверх, да. На левой - ножевые, на правой - ожоги: химические и бытовые. Жизнь условно не безопасна, да.
Совсем не хочется кофе, в воздухе звенит тишина, тикают настенные, мысли мечутся, загнанные, губы снова потрескались - как всегда.
Во сколько я вчера лег спать?
Душа блукает среди чужих поездов и курит крепкие.
Пора бросать.
**
Осталось написать про сны и выходные.
И пару статей.
Аминь.
воскресенье, 05 мая 2013
продавец паранойи
05.05.2013 в 18:51
Пишет Der Wolfsmann:… В голове пусть звенит то ли ветер, то ли бубенцы сумасшедших шутов, сливающиеся с звуками рояля. Улыбаться с горчинкой и сцеловывать, слизывать оскал с твоих губ. Изгибаться в ритме музыки, чувствовать твой запах, смешивающийся с запахом виски и табака. Упиваться им, ближе вжиматься, так, чтоб потом не отодрать. Смотреть в глаза и ловить момент, так, как будто в полуметре от обоих реальность обрывается и больше нет ни-че-го. И не будет.
URL записи
суббота, 04 мая 2013
продавец паранойи
Не судилось мені поділяти з тобою прозу життя, - промовляв він до фігури,що жила в його уяві, - та, може, се й ліпше. Ніякий шлюб, ніяка розлука не заборонить, щоб ти була поезією мойого життя.
(с) І. Франко. Перехресні стежки.
(с) І. Франко. Перехресні стежки.
продавец паранойи
21.04.2013 в 15:41
Пишет cothard:реконструкция событий
Люди – дебилы.
Они такие тебе:
«Все, это был последний раз, терпение мое на исходе»
А ты такой:
«Ну конечно» и куришь.
А они такие:
«Я тебе говорю, больше такого не потерплю»
А ты такой:
«Да ты и в прошлый раз то же самое говорил»
А они такие:
«На этот раз точно - конец»
А ты такой:
«Это ты тоже в прошлый раз говорил»
А они такие:
«Да ты баран» и губу дуют обиженно.
А ты такой про себя:
«Даебтвою»
А вслух:
«Ладно, я тебе верю, главное, не иди ко мне жаловаться в следующий раз»
А они такие снова:
«Не будет никакого следующего раза, а ты баран»
А ты такой:
«Ладно, мне, в принципе, еще двадцать минут назад стало похуй».
А через неделю они такие:
«О! МОЙ! БОГ!»
А ты такой оглядываешься в поисках вентиляционной шахты, чтобы поспешно уползти на пузе до канадской границы.
URL записиЛюди – дебилы.
Они такие тебе:
«Все, это был последний раз, терпение мое на исходе»
А ты такой:
«Ну конечно» и куришь.
А они такие:
«Я тебе говорю, больше такого не потерплю»
А ты такой:
«Да ты и в прошлый раз то же самое говорил»
А они такие:
«На этот раз точно - конец»
А ты такой:
«Это ты тоже в прошлый раз говорил»
А они такие:
«Да ты баран» и губу дуют обиженно.
А ты такой про себя:
«Даебтвою»
А вслух:
«Ладно, я тебе верю, главное, не иди ко мне жаловаться в следующий раз»
А они такие снова:
«Не будет никакого следующего раза, а ты баран»
А ты такой:
«Ладно, мне, в принципе, еще двадцать минут назад стало похуй».
А через неделю они такие:
«О! МОЙ! БОГ!»
А ты такой оглядываешься в поисках вентиляционной шахты, чтобы поспешно уползти на пузе до канадской границы.
продавец паранойи
Давно тут котиков не было, признаться. Уже постов 10 как.


продавец паранойи
Давно мне не случалось записывать снов, не смотря на то, что я их задолжал немало - и себе, и пану Ловчему, и недописанностям в черновиках, и строкам в блокноте. Времени на подробности, да и в целом - на ведение дневника - почти не остается, реал поглощает с головой, и тем не менее, долги нужно раздавать вовремя, а сейчас как раз - то самое время. Итак, дамы и господа, о, я знаю, некоторые из вас ждали эту фразу мне снился сон:
...Метрополитен. Я думаю, все-таки Московский метрополитен, названия станций и линии метро были одноименными с теми, что существуют на самом деле, вот только структура несколько изменена. Мне было необходимо попасть в другой конец города, не-ет, пока еще не Города, просто города, с малой литеры и без знакомых мест, мне было чертовски нужно оказаться на южной линии метро, но сперва я был на западной, ехал в вагоне вместе с рядом интересных человекоединиц: _абсолютно пустых внутри. Чтобы увериться в том, что я _не из них, я смотрел в темное стекло и видел свое отражение. Мой левый глаз был испуганнее, чем правый, но сам я не чувствовал страха, скорее _предчувствие и эйфорию. Мои пальцы едва ощутимо дрожали и я знал, что у меня в кармане есть какая-то _предельно важная вещица, но что это было - я не хотел смотреть среди этих пустых... На Октябрьской я вышел на поверхность, вдохнул запах города и беды, купил проездной на южную ветку, раздумав ехать на автобусе: мне хотелось в метро, черт возьми, в нутро безликого червя Москвы, в самую его суть. Мне пришлось платить дважды за проезд, и я был готов заплатить, турникет не сработал с первого раза, ну и черт бы с ним. Я спустился по ступеням на платформу и стал ждать поезд, нетерпеливо постукивая ногой в такт какому-то внутреннему ритму земли. Мне было чертовски созвучно с камнем и металлом этого места, сердце колотилось быстрее, зрачки расширились от _предвкушения. Вагон, двери, полупустота, люди, лица, лики, блики, круговорот, выйти где-то не там, перейти по подземным путям на вторую ветку южной линии, увидеть воду на рельсах, перебраться повыше, услышать крики о том, что метро затопило, смотреть на барахтающихся крыс, на светлые плиты, скрывшиеся под водой и смеяться своей собственной пустоте, спрятавшейся глубоко в.
Темно-синий внедорожник влетает на рельсы, его заносит, случается что-то и !все, он принадлежит какой-то средних лет женщине, к ней выстраивается очередь, чтобы она забрала людей из метро на этом джипе. Она смеется, запрашивает за это дурную цену: в 7 миллионов рублей, я тоже где-то там в этой очереди, я слышу цену, понимаю, что то _нечто, что все еще у меня в кармане стоит много больше и я могу его отдать и выехать из метро, но, нет, я не хочу, я отхожу в сторону и читаю старый потертый сборник рассказов на древнегреческом. Семейная пара уезжает на джипе, я понимаю, что их больше никто никогда не увидит живыми, мне кажется, я слышу плач их не рожденных детей, а, впрочем, возможно, мне просто кажется так. Выхода из метро почему-то нет и люди неторопливо обживаются здесь за несколько дней-лет, время течет нелинейно, формируется секта каких-то _предельно правильных, я сторонюсь их, хоть они и настроены вполне доброжелательно даже к тем, кто не является их последователями. У нас есть еда, вода, свет и социум, нет коммуникаций и мне чертовски не хватает библиотеки и я начинаю собирать ее, находя на южной старые книги и бульварное чтиво. Мне кажется, я успеваю выучить один или два иностранных, мне скучно и я выбираюсь в одну из _труб, карабкаюсь вверх и чувствую где-то на метафизическом - это Город, близкий, знакомый, родной, вплавившийся в реальность из моих снов, и я насыщаюсь Городом, я шепчу ему "здравствуй", поднимаюсь выше и выбираюсь в дом. Или Дом, я даже не знаю, как правильнее это обозначить. Сначала я прячусь и слушаю: на первом этаже, в гостинной, голоса - я не хочу быть обнаруженным, медленно подбираюсь к окну и смотрю на последствия катастрофы. Земля тщательно вылизана водой, все серобетонно и скучно, дисгармония мира во всей своей полноте. Ничто не сохранило себя, кроме оставшегося вне метрополитена, я понимаю это, вспоминаю тех, на синем джипе, издевательски смеюсь - они наверняка тоже не сохранились, глупые, продавшие себя случаю люди. "И зачем тебе теперь твои семь миллионов?" - шепчу я в никуда и смотрю, как во внутреннем дворике группа людей играет в бадминтон и славит солнце, серо-тусклое, с болезненной желтизной. На чердаке, где я нахожусь, стоит старый сундук, и я знаю, что там хранятся воспоминания Города. Я прикасаюсь, бережно, тихо, лаская пальцами нежно и мягко, открываю тяжелый засов, достаю воспоминания, стряхиваю с них пыль и шепчу: "доброе утро", прячу их на груди и они умещаются в сердце, а сердце - в клети, вместо сейфа, пожалуй.
Я запираю себя и сундук, спускаюсь вниз, сперва на второй этаж, где встречаю девочку, которая отводит меня на первый этаж, к остальным, вернувшимся со двора. Они расспрашивают меня про метро, у них здесь тоже какая-то секта, не менее доброжелательная, мягкая и ненавязчивая. Приглашают остаться, выспрашивают, как спуститься в метро - им нужны новые люди, мертвому, серому, потерявшему себя бытию нужна свежая, алая кровь. Или хотя бы желтые фломастеры - для солнца. Девочка рисует серым и мне становится ее безумно жаль. Я склоняюсь, целую в висок, ее русо-пепельные волосы, они расцветают золотом и девочка учится улыбаться. Я случайно думаю, что джип, вероятно, тоже стал серым. Мне хочется подарить этим людям немного света, и я оставляю его в сундуке, вместо воспоминаний Города, и больше не чувствую себя вором. Я говорю, мол спуститься в метро можно по трубам, возле красного и зеленого индикаторов на белом люке. Они не спустятся в метро - чтобы сделать это, нужно знать и помнить Город, но я оставляю им белый, зеленый и красный. И золото волос на девичьем виске.
Я возвращаюсь.
Спускаясь, я улыбаюсь себе и Городу, вместо дороги вниз - сворачиваю в сторону: библиотека останется жителям метро, им - нужнее, а я... еще поворот, еще, знакомые линии, абрисы, здания в зыбкой дымке - я падаю на траву и щурюсь в небо, читаю звезды, считаю огни небоскреба - их там две тысячи шесть и еще три. Мне бесконечно _созвучно, я расправляю крылья, знакомлюсь с давним знакомцем сызнова, слушаю ветры, чувствую запах июньско-июльской травы.
Я зову его "Город".
Он откликается. Изнутри.
...Метрополитен. Я думаю, все-таки Московский метрополитен, названия станций и линии метро были одноименными с теми, что существуют на самом деле, вот только структура несколько изменена. Мне было необходимо попасть в другой конец города, не-ет, пока еще не Города, просто города, с малой литеры и без знакомых мест, мне было чертовски нужно оказаться на южной линии метро, но сперва я был на западной, ехал в вагоне вместе с рядом интересных человекоединиц: _абсолютно пустых внутри. Чтобы увериться в том, что я _не из них, я смотрел в темное стекло и видел свое отражение. Мой левый глаз был испуганнее, чем правый, но сам я не чувствовал страха, скорее _предчувствие и эйфорию. Мои пальцы едва ощутимо дрожали и я знал, что у меня в кармане есть какая-то _предельно важная вещица, но что это было - я не хотел смотреть среди этих пустых... На Октябрьской я вышел на поверхность, вдохнул запах города и беды, купил проездной на южную ветку, раздумав ехать на автобусе: мне хотелось в метро, черт возьми, в нутро безликого червя Москвы, в самую его суть. Мне пришлось платить дважды за проезд, и я был готов заплатить, турникет не сработал с первого раза, ну и черт бы с ним. Я спустился по ступеням на платформу и стал ждать поезд, нетерпеливо постукивая ногой в такт какому-то внутреннему ритму земли. Мне было чертовски созвучно с камнем и металлом этого места, сердце колотилось быстрее, зрачки расширились от _предвкушения. Вагон, двери, полупустота, люди, лица, лики, блики, круговорот, выйти где-то не там, перейти по подземным путям на вторую ветку южной линии, увидеть воду на рельсах, перебраться повыше, услышать крики о том, что метро затопило, смотреть на барахтающихся крыс, на светлые плиты, скрывшиеся под водой и смеяться своей собственной пустоте, спрятавшейся глубоко в.
Темно-синий внедорожник влетает на рельсы, его заносит, случается что-то и !все, он принадлежит какой-то средних лет женщине, к ней выстраивается очередь, чтобы она забрала людей из метро на этом джипе. Она смеется, запрашивает за это дурную цену: в 7 миллионов рублей, я тоже где-то там в этой очереди, я слышу цену, понимаю, что то _нечто, что все еще у меня в кармане стоит много больше и я могу его отдать и выехать из метро, но, нет, я не хочу, я отхожу в сторону и читаю старый потертый сборник рассказов на древнегреческом. Семейная пара уезжает на джипе, я понимаю, что их больше никто никогда не увидит живыми, мне кажется, я слышу плач их не рожденных детей, а, впрочем, возможно, мне просто кажется так. Выхода из метро почему-то нет и люди неторопливо обживаются здесь за несколько дней-лет, время течет нелинейно, формируется секта каких-то _предельно правильных, я сторонюсь их, хоть они и настроены вполне доброжелательно даже к тем, кто не является их последователями. У нас есть еда, вода, свет и социум, нет коммуникаций и мне чертовски не хватает библиотеки и я начинаю собирать ее, находя на южной старые книги и бульварное чтиво. Мне кажется, я успеваю выучить один или два иностранных, мне скучно и я выбираюсь в одну из _труб, карабкаюсь вверх и чувствую где-то на метафизическом - это Город, близкий, знакомый, родной, вплавившийся в реальность из моих снов, и я насыщаюсь Городом, я шепчу ему "здравствуй", поднимаюсь выше и выбираюсь в дом. Или Дом, я даже не знаю, как правильнее это обозначить. Сначала я прячусь и слушаю: на первом этаже, в гостинной, голоса - я не хочу быть обнаруженным, медленно подбираюсь к окну и смотрю на последствия катастрофы. Земля тщательно вылизана водой, все серобетонно и скучно, дисгармония мира во всей своей полноте. Ничто не сохранило себя, кроме оставшегося вне метрополитена, я понимаю это, вспоминаю тех, на синем джипе, издевательски смеюсь - они наверняка тоже не сохранились, глупые, продавшие себя случаю люди. "И зачем тебе теперь твои семь миллионов?" - шепчу я в никуда и смотрю, как во внутреннем дворике группа людей играет в бадминтон и славит солнце, серо-тусклое, с болезненной желтизной. На чердаке, где я нахожусь, стоит старый сундук, и я знаю, что там хранятся воспоминания Города. Я прикасаюсь, бережно, тихо, лаская пальцами нежно и мягко, открываю тяжелый засов, достаю воспоминания, стряхиваю с них пыль и шепчу: "доброе утро", прячу их на груди и они умещаются в сердце, а сердце - в клети, вместо сейфа, пожалуй.
Я запираю себя и сундук, спускаюсь вниз, сперва на второй этаж, где встречаю девочку, которая отводит меня на первый этаж, к остальным, вернувшимся со двора. Они расспрашивают меня про метро, у них здесь тоже какая-то секта, не менее доброжелательная, мягкая и ненавязчивая. Приглашают остаться, выспрашивают, как спуститься в метро - им нужны новые люди, мертвому, серому, потерявшему себя бытию нужна свежая, алая кровь. Или хотя бы желтые фломастеры - для солнца. Девочка рисует серым и мне становится ее безумно жаль. Я склоняюсь, целую в висок, ее русо-пепельные волосы, они расцветают золотом и девочка учится улыбаться. Я случайно думаю, что джип, вероятно, тоже стал серым. Мне хочется подарить этим людям немного света, и я оставляю его в сундуке, вместо воспоминаний Города, и больше не чувствую себя вором. Я говорю, мол спуститься в метро можно по трубам, возле красного и зеленого индикаторов на белом люке. Они не спустятся в метро - чтобы сделать это, нужно знать и помнить Город, но я оставляю им белый, зеленый и красный. И золото волос на девичьем виске.
Я возвращаюсь.
Спускаясь, я улыбаюсь себе и Городу, вместо дороги вниз - сворачиваю в сторону: библиотека останется жителям метро, им - нужнее, а я... еще поворот, еще, знакомые линии, абрисы, здания в зыбкой дымке - я падаю на траву и щурюсь в небо, читаю звезды, считаю огни небоскреба - их там две тысячи шесть и еще три. Мне бесконечно _созвучно, я расправляю крылья, знакомлюсь с давним знакомцем сызнова, слушаю ветры, чувствую запах июньско-июльской травы.
Я зову его "Город".
Он откликается. Изнутри.
четверг, 02 мая 2013
продавец паранойи
Все тлень (с) моя прекрасная
Обожаю экзистенциальные беседы по... гхм, утрам.
Под кофе с корицей - хорошо идут.
Обожаю экзистенциальные беседы по... гхм, утрам.
Под кофе с корицей - хорошо идут.
продавец паранойи
Не могу не написать этого прямо сейчас: чер-ррт, это было восхитительно.
суббота, 27 апреля 2013
продавец паранойи
Весна, детство в голове. Работа, ученики, энергетик, клуб, не уходить с танцпола несколько часов, пока не нужно выйти и позвонить, ловить такси, целоваться, шастать по ночной Москве - о, город, который никогда не спит, провоцировать, to have a sex, два алкогольных коктейля, да - совсем забыл их упомянуть, впрочем, вода казалась куда как более желанным удовольствием, чем водка с колой. Водка с колой - тьфу, дрянь. Музыка - да безразлично, какая музыка, только отдаться ритмам, двигаться, сходить с ума в своей локальной вселенной - весна-а, весне дорогу, заигрывать с чужой вспыльчивостью, скалиться в душу, не спать до утра, утром забыться минут на 20 и снова на работу, едва успевая привести все в порядок, все, кроме себя и собственных мыслей, смеяться, играть с огнем - впрочем, что там огонь? Насмешничать, пить еще один энергетик, совсем не хотеть спать, панадол, ногти черным лаком: вот он я, готический твой принц, на правой - часы с британским и фенечка с крестом, пальцы совсем не дрожат, мысли переплетаются между собой, на губах усмешка-усмещка-усмешка, сколько ты еще будешь смеяться, чертов шут? Ве-ечность. В холодильнике стынет лед, я приеду домой и буду складывать льдинки-литеры в стаканы с виски, вырву пару часов на сон, пару - на социометрию, ее надо сделать до завтра, впрочем - мне так и не внесли аванс, но сделать все равно нужно, а то будет как в прошлый раз, дедлайн уже завтра, нужно отправить, да. Майские. Ученики частично разъезжаются, можно бы взять новых, парочку, скупить в украинских аптеках весь кетанов-дарницу, пить залпом, заглатывать следом кофе и, если не забудется, завтрак - глупости, Джокер, ты ведешь себя, как малолетка.
Много курю. Мне это снова нравится, губы кажутся вкуса пепла, курить, разумеется, вредно, но.
Хочу выгулять Глетчер. Руки совсем не дрожат, только все в синяках и спина исцарапана, но черт бы с ней - заживет.
Хочу татуировку и новый прокол в ухе: седьмой, слева.
Самое время, кажется.
**
Спустя годы ленивое разочарование наконец прошло. Я доволен увиденным и почти доволен прочитанным: что-то совсем не меняется, а что-то к лучшему, а еще я все думаю: не с этим ли связаны некоторые алгоритмы моего поведения? Словно бы я стараюсь переписать по-другому совсем чужую и с чужим именем историю - получится ли? Я старательно совершаю те же ошибки, чтобы все было честно, исправляю их, вписываю новые переменные, только имя оставляю то же самое, это, пожалуй, главное. Мне все еще по губам. Это становится даже весело, жаль - не для всех.
**
Есть еще одна сказка: не из самых веселых и заранее обреченная на меланхолию. Мне в ней тепло и спокойно, мне в ней - как-будто в прошлом, она пахнет забытыми городами, так и не стершимися из памяти, она мятежит по-лисьи рыжим, собирает в себя все оттенки августа-осени, я шепчу ее тихо-тихо, я молчу в своем "вчера", и Припять молчит мне в ответ, невеста-атома-в-тенях, Чернобыль в душе моей пахнет полынью все ярче и мне хорошо, о да. Мне хорошо - это мое состояние бытия последние несколько дней. Даже сказка оттенков меланхолии - частичка мозаики моего "хорошо".
**
А еще мне бы написать про Смоленск, про отпуск, Киевский зоопарк, учеников, сны и секс...
И социометрию, да.
**
Но пока что весна. Почти май.
Много курю. Мне это снова нравится, губы кажутся вкуса пепла, курить, разумеется, вредно, но.
Хочу выгулять Глетчер. Руки совсем не дрожат, только все в синяках и спина исцарапана, но черт бы с ней - заживет.
Хочу татуировку и новый прокол в ухе: седьмой, слева.
Самое время, кажется.
**
Спустя годы ленивое разочарование наконец прошло. Я доволен увиденным и почти доволен прочитанным: что-то совсем не меняется, а что-то к лучшему, а еще я все думаю: не с этим ли связаны некоторые алгоритмы моего поведения? Словно бы я стараюсь переписать по-другому совсем чужую и с чужим именем историю - получится ли? Я старательно совершаю те же ошибки, чтобы все было честно, исправляю их, вписываю новые переменные, только имя оставляю то же самое, это, пожалуй, главное. Мне все еще по губам. Это становится даже весело, жаль - не для всех.
**
Есть еще одна сказка: не из самых веселых и заранее обреченная на меланхолию. Мне в ней тепло и спокойно, мне в ней - как-будто в прошлом, она пахнет забытыми городами, так и не стершимися из памяти, она мятежит по-лисьи рыжим, собирает в себя все оттенки августа-осени, я шепчу ее тихо-тихо, я молчу в своем "вчера", и Припять молчит мне в ответ, невеста-атома-в-тенях, Чернобыль в душе моей пахнет полынью все ярче и мне хорошо, о да. Мне хорошо - это мое состояние бытия последние несколько дней. Даже сказка оттенков меланхолии - частичка мозаики моего "хорошо".
**
А еще мне бы написать про Смоленск, про отпуск, Киевский зоопарк, учеников, сны и секс...
И социометрию, да.
**
Но пока что весна. Почти май.
четверг, 25 апреля 2013
продавец паранойи
Пить кофе с цитрамоном по утрам становится (стало?) дурной привычкой. Возможно, сказывается остаточное от болезни - голова тяжелая, впрочем - на оттенок легче, чем всю эту неделю. Вы-ды-ха-ю. Все, на самом деле, началось с невинной, почти детской злости. Я помню, А. однажды сказала мне: никогда не вздумай пить кофе с цитрамоном, - и это стало манящим, эдаким запретным плодом, который был горек, как цитрамон и терпок, как кофе. Кажется, это было во времена моего первого диплома, быть может, или немного раньше. Мне подумалось, что для верности эксперимента нужно две таблетки, и их было две, и крепкий, свежесваренный кофе, почти остывший, в той кружке (она до сих пор не разбилась, и время от времени, бывая в Черном Граде, я пью из нее, хотя куда как правильнее было бы оставить ее в музее и больше не трогать. Впрочем, что уж тут говорить, если я снова ношу твое обручальное?). Я запил их залпом и некоторое время ждал хоть чего-нибудь. Нет, ничего не было, разве только сердце стало стучать на оттенок быстрее и почти перестала болеть голова - в то время она болела у меня едва ли не постоянно.
Затем я пристрастился к этому. Утро начиналось с кофе: сваренного, растворимого, вчерашнего и пары таблеток из блистера. Я никогда не пил больше двух, меньше двух - с моей точки зрения это было неправильно. Два - очень гармоничное число, не правда ли? Сами по себе, таблетки не имели на меня никакого воздействия, скорее, мне нравился сам процесс. Однажды цитрамон закончился, мне полюбились чаи по утрам, перестала болеть голова и ночи стали куда как менее бессонными и на какое-то время я забыл об этой привычке, равно как и о курении крепких с ментолом. Потом я и вовсе бросил курить и пить таблетки. Хуже всего было в дождь, когда под рукой не было кетанова, а чертовы шурупы болезненно прощупывались под натянутой тонкой кожей.
Но у меня было желание не пить таблетки. Совсем.
**
Спустя почти два года я снова вернулся к цитрамону с кофе. Ностальгия?
Я мало спал, у меня было много работы, учебы, личных разностей, разных личностей, мне катастрофически не хватало времени, и я снова покупал серебристые блистеры с зелеными литерами, заваривал крепкий растворимый и пил: 2 таблетки, привычно. Вместо энергетика. Сердце ворчливо побаливало, но сносило мои ностальгические капризы, оправдывая меня тем, что я пока еще глупый и юный мальчишка, совсем не научившийся беречь себя. Славное, оно до сих пор оправдывает меня этим.
**
Иногда первой просыпается головная боль, а не я. Я знаю, что это все ерунда, и я могу справиться с нею без таблеток, но я улыбаюсь ей, как былой любовнице, целую ее в висок, спускаюсь с кровати и иду на кухню - варить себе кофе. Кончики пальцев пропитываются терпким ароматом, я смотрю за окно - да, нынче я всегда смотрю за окно, вынимая из блистера одну и вторую. Запиваю их свежесваренным, чуть уловимо щурюсь и чувствую, что улыбаюсь. Она улыбается в ответ, касается губами моей улыбки и исчезает до завтра, а я... я вспоминаю, однажды А. сказала мне: никогда не вздумай..
Запретный плод горек.
**
С древа познания падают перезрелые.
Одно за другим.
Блистер шуршит под моими пальцами серебристой.
На губах послевкусие терпких зеленых яблок.
Затем я пристрастился к этому. Утро начиналось с кофе: сваренного, растворимого, вчерашнего и пары таблеток из блистера. Я никогда не пил больше двух, меньше двух - с моей точки зрения это было неправильно. Два - очень гармоничное число, не правда ли? Сами по себе, таблетки не имели на меня никакого воздействия, скорее, мне нравился сам процесс. Однажды цитрамон закончился, мне полюбились чаи по утрам, перестала болеть голова и ночи стали куда как менее бессонными и на какое-то время я забыл об этой привычке, равно как и о курении крепких с ментолом. Потом я и вовсе бросил курить и пить таблетки. Хуже всего было в дождь, когда под рукой не было кетанова, а чертовы шурупы болезненно прощупывались под натянутой тонкой кожей.
Но у меня было желание не пить таблетки. Совсем.
**
Спустя почти два года я снова вернулся к цитрамону с кофе. Ностальгия?
Я мало спал, у меня было много работы, учебы, личных разностей, разных личностей, мне катастрофически не хватало времени, и я снова покупал серебристые блистеры с зелеными литерами, заваривал крепкий растворимый и пил: 2 таблетки, привычно. Вместо энергетика. Сердце ворчливо побаливало, но сносило мои ностальгические капризы, оправдывая меня тем, что я пока еще глупый и юный мальчишка, совсем не научившийся беречь себя. Славное, оно до сих пор оправдывает меня этим.
**
Иногда первой просыпается головная боль, а не я. Я знаю, что это все ерунда, и я могу справиться с нею без таблеток, но я улыбаюсь ей, как былой любовнице, целую ее в висок, спускаюсь с кровати и иду на кухню - варить себе кофе. Кончики пальцев пропитываются терпким ароматом, я смотрю за окно - да, нынче я всегда смотрю за окно, вынимая из блистера одну и вторую. Запиваю их свежесваренным, чуть уловимо щурюсь и чувствую, что улыбаюсь. Она улыбается в ответ, касается губами моей улыбки и исчезает до завтра, а я... я вспоминаю, однажды А. сказала мне: никогда не вздумай..
Запретный плод горек.
**
С древа познания падают перезрелые.
Одно за другим.
Блистер шуршит под моими пальцами серебристой.
На губах послевкусие терпких зеленых яблок.