Мне не хватает выстрелов и пустоты в душе.
Мне не хватает щелчков затвора фотоаппарата, времени, пойманного в объектив, вдоха-выдоха моей локальной вселенной - она задыхается, она умирает, и я сам виной тому, и от этого больно - от этой маленькой внутренней смерти. Мои пальцы все еще не дрожат, я опускаю скальпель и снимаю лезвие, не оскверненное кровью - только моим дыханием, я повторяю шепотом, что однажды я непременно сорвусь перелетной куда-нибудь на войну, целованный ветром и первыми сединами, я буду касаться взглядом, я буду немилосердным снайпером бытия, пока пуля умеющего стрелять не оборвет мои дни или не продлит их, попав не в меня. Пожалуй, совсем иногда, я буду снимать на пленку или память, я привыкну к отчаянному желанию убивать и жить, которое пропитает все вокруг, все и всех, включая меня и мой фотоаппарат. У меня будет оружие - куда на войне без него? и оно будет мне ближе друга и брата, ближе сердца, я буду шептать в ветра его имя, абсолютно беззвучно, и знать, что имя это осядет скупым поцелуем на чужом виске и давно минувших днях. Я опускаю скальпель, не улыбаюсь совсем, беру свой совсем-не-parker и слушаю My Chemical Romance, топлю перо в темно-синих и снова пишу по фарфорово-белой глади тонкой вязью: слова в узор, узор во взор, а губы - в тень, по тени - смех; она стоит за спиной, а мне не хватает пустоты в душе. Она не касается плеч, но подает вино: на вкус и запах - гранатовый сок, по сути - кровь - и мне с ней хорошо, мне с ней всегда хорошо. Она подает ладонь, я вкладываю туда свой пистолет и подставляю висок - я выпил до дна, наполнишь мною хрусталь? Она смеется и бокал - на осколки в моих руках, к порезам и шрамам привыкнуть можно - ко смеху ее - никогда, это всегда как в первый, это всегда - как выстрел, это всегда - как сгореть дотла, и, да - непременно воскреснуть.
**
Люди зовут ее Смерть, я порой называю - Вечность.
Она верит мне на слово, она надевает маску и уходит на свой карнавал.
Я приглашен на последний танец когда-нибудь-не-сейчас, вместо даты скупого, ко мне обращенного "ну все, хватит" в ее книгах точки и прочерки.
Не хочу расшифровывать потустороннюю азбуку Морзе; проще думать, что я ей нравлюсь.
Я или мой почерк.
**
Мне не хватает выстрелов, меня манит пустота где-то в самом себе.
Играю, немного иначе, чем прежде, и, да, понимаю, время придет платить по счетам,
ну что же, придет - я закрою счет.
Я закрываю чернильницу и глаза, я улыбаюсь и не-шепчу:
protect me from what I want.