воскресенье, 14 января 2024
Я в электричке. На улице морозно, выбившиеся из-под тёплой кепки волосы моментально покрываются сначала отзвуком дыхания, потом инеем.
читать дальшеПики Сити скрыты туманом. Кое-где проглядывают огнями, но чаще прячутся в клубах седой, чуть тронутой солнцем дымки.
Поезд подкрадывается ближе к Сити. Очертания башен становятся чётче, солнце, пробивающееся сквозь облака, золотит грани, отражается в стёклах. Многоэтажные панельные дома на фоне небоскрёбов кажутся воробушками. Встрёпанные, в потрескавшейся старой штукатурке и снежных шапках.
На реке лёд. И тонкая полось водной глади, взрезанная носом речного трамвайчика.
У старика, зашедшего в электричку, нет верхнего правого зуба. Но улыбается он всё равно искренне и открыто.
На пустыре за мостом пасутся электробусы.
Забор вдоль железнодорожного пути похож не то на рунескрипт, не то на оленьи рога, не то на заснеженный лес.
Останавливаемся на станции "Кунцево". Не миниатюрный вокзал - замок. Почти игрушечный. Серые зубчатые башенки, заострённые окна, средневековый шрифт.
Часы в вагоне замерли на отметке 10:10. Возможно, им по душе ровные числа.
Красно-белая труба заволакивает небо облаками. Удивительное попадание в тон небесной седины.
Башенные краны цаплями. То один, то другой поворачивают длинные шеи, выклёвывают бетонные блоки.
Среди граффити на сером заборе чёрными буквами, детским почти почерком: "лунатаврики".
Солнце щурится сквозь тучи, больше похожее на луну, чем на самого себя.
Вдоль железнодорожных путей на снегу короткий глубокий след велосипедной шины, оканчивающийся аккуратной петлёй. Передумал ехать. Вернулся к автомобильной дороге.
Куцехвостые придорожные ели соседствуют с берёзами и скудным иссушенным разнотравьем.
Электричка неторопливо проезжает переезд. Машины нетерпеливо переминаются с шины на шину, поблёскивают фарами, ждут. Светофор издевательски горит красным.
Лес полон корабельных мачт.
Один из четырёхэтажных домов похож на морковный торт.
Абсолютно обнажённая берёза доверчиво льнет к ели, прячется в изумрудно-снежных её объятиях.
Две берёзы танцуют танго. Одна тянется в небо, вторая изломилась, выгнулась дугой и дрожит на чужих ветвях.
Близ станции "Петелино" на краю елового леса прикорнула избушка: покосившаяся, дряхлая, припорошенная снегом. Чудится, будто зябко ёжится, прячет в печное тепло тонкие курьи ножки.
Среди серых товарных вагонов мелькает один рыже-лисий.
В лесу проплешины. Чуть поодаль — упавшее дерево. Ветви торчат вверх, нижняя часть до самых корней без единого сучка. Возможно, это не дерево вовсе, а метла великанши-ведьмы, оставившей босыми своими ногами следы-проплешины.
Ветер играет в снежки. Вьюжит придорожный белый, швыряет пригоршнями в окна.
С двух сторон лес. Меж леса поляна, на оной треугольником-стрелкой синие вагоны. На каждом снежно-серыми "вектор".
Опущенный шлагбаум — чеховское ружьё. Предваряет движение в грядущем акте.
На улице чуть за двадцать. Трансформаторная будка расписана пальмами. Снег вокруг доверчиво подтаял.
Солнце отогрелось, выглянуло. Золотит гривы сосен, искорками рассыпается по снежной глади.
Облака окрасились лилово-рыжим, вытянулись по лазури лисьими хвостами. Касаются драконьих зубьев леса на горизонте дразняще, капельку нежно.
Овражек близ реки весь-весь усыпан молодыми елями. Будто берег улыбается радостно и акулье.
Небо звёздное-звёздное. За городом кажется, будто бы и звёзды, и луна ощутимо ближе.
Дороги почти пустые. "До Москвы 66 километров," — сообщает столб-указатель.
За лесом зарево теплиц. Круглосуточный закат.
Через каждые два с половиной километра треугольники в красной рамке. Ненавязчивое предупреждение, что есть шанс встретиться с оленями.Справа непроглядная тьма, а слева небо изрезано световыми полосами: лиловыми, зеленовато-синими, сизыми, едва розовыми. Не то облака и рассеянный лунный свет, не то отзвук северного сияния.
@темы:
беспробудни,
настроения,
впечатления,
сиреневый джокер,
бета-версия жизни,
словотворное,
2024