в перекрестье зрачка – твоих безупречие черт, протяжённость иллюзий, смешение слов и смыслов; мне хотелось порою придумать тебя живым и изъянами будней вышитым. мои руки дрожали, сплетая тебя из снов, мои губы горчили, тебя осязая слогом; я такой же, ты знаешь, как прочие серые люди: я отчаянно в боге нуждался – и создал бога.

я во взгляде твоём безразличном читаюсь как призрак, как тень творца; ты стоишь неподвижен и хладен, как будто почти распят; твои губы силятся то ли воззвать ко мне, то ли меня проклясть. я смеюсь, набросок сминая в своей ладони.

я тебя наделил совершенством, которого не познал, одарил не чувствами – острым разумом, обрядил тебя, будто в саван, в свои слова, а поверх – в безупречность, бесстрастность и беспристрастность; я тебе из людского оставил одну лишь скупую жажду – не зависимость даже, – потребность и выдох сделать, и следом – вдох.

есть одна очевидно небрежная нота в рождённом мною:

я тебя позабыл научить дышать,

мой

бог.