Иногда как-то смутно, зябко на душе после того, как понимаешь, что все события бытия можно уместить в несколько слов. И хорошо если в несколько, а не в черту между годом рождения и годом начала забвения, как у тех, лежащих бездвижно под пряной от осени глиной, слушающих топот беззастенчиво живой детворы у поржавевших или выкрашенных вот только пару месяцев назад ажурных оградок. Я структурирую время сызнова, себя перешиваю, перекраиваю так, как мне нравится больше - самообман, я еще не знаю, будет ли мне больше нравиться - так. Привычно скучаю по фрагментам прошлого, той осколочной мозаике, которая складывается вдруг после поворота колеса года в одном из тысяч и тысяч старых калейдоскопов.
Иногда встречаюсь с прошлым лицом к лицу и узнаю то, что знал, но категорически успел позабыть.
Это забавно так.
Почти нежно.
И я улыбаюсь этим почти случайным встречам, касаюсь пальцами выцветших чернил, оттисков губной помады на черновиках, поблекших от времени тканей, литер, воспоминаний, и в сердце моём зреет радость, расцветает осенним буйноцветьем, вплетается ветрами в чуть тронутые сединой пряди, помогает мне обрести себя сызнова. Как, впрочем, и всегда.
Мне хочется целоваться, читать на испанском и признаваться в любви миру.
Как, впрочем, и всегда.
P.S. вероятно, то ли проблема моя, то ли её решение аккурат в том, что я не умею (и не хочу уметь!) любить иначе.
Только так, как сегодня/сейчас/всегда.
P.P.S. Я не писал здесь почти девять месяцев.
Вынашивал правду ли? Молчание? Давал прорасти словам?