Габриэле, Жюдит! Не смотря на то, что все сложилось так, как сложилось, и на то, что я все еще убежден: хочешь сделать хорошо - сделай это сам, я хочу сказать одно: вы были прекрасными компаньонами. Не смотря на то, что каждый из нас троих преследовал свои цели, у каждого были свои внутренние мотивы поступить так, как он поступил... Жюдит, когда меня арестовали, виконт испугался за тебя. Ты была первопричиной того, что Анджело выпил мышьяк. Виконт прекрасно осознавал, что он - трус, в общем то, и что ценой чужой жизни может выкупить свою, и это осознание подтолкнуло его к самоубийству. Да, он помнил, как ты убеждала не оглушить, а убить графа, как ты гуляла с Назелли, как... в общем, он много чего помнил, но знал, что не сможет себя простить, если назовет сбирам твое имя и признает тебя сообщницей. Когда Скарпиа сказал, что тебя взяли, виконт очень переживал, что тебе плохо. И где-то в глубине души понимал, что ты столь же близка ко смерти, как и Анджело несколько минут назад. Барон говорил про показания, доказательства, предлагал сотрудничество, а виконт отчетливо понимал с каждым его словом, что ничего и никогда не скажет о вас двоих. У Анджело была мысль о том, что графа не нужно спасать, что слова о его принадлежности к заговорщикам не причинят Палмьери вреда, скорее будут подтверждением тому, что сам виконт был в числе тех, кто хотел устроить покушение на Назелли, но назвать имя графа он так и не смог. После он слышал разговор на повышенных тонах с Палмьери, и искренне радовался, что граф разгуливает на свободе. Ожидая возвращения барона, Анджело много думал о Габриэле и очень сильно ему сочувствовал. Сочувствие было очень новым для виконта чувством.
Граф, мой дорогой граф. Вы меня покорили своей порывистостью, своей какой-то очень чистой чувственностью, в самом широком смысле слова. Виконт видел, что вы не находите себе места. Виконт понимал, что ваше уединение с князем в библиотеке рушит весь заговор еще до начала совершения. Виконт не преминул убедиться в правильности своих предположений, когда предложил вам просто застрелить князя. А еще, на самом деле, Анджело был рад, что не ошибся в том, что вы не примете этого предложения.
Я хочу сказать вам обоим: вы были прекрасны, огромное вам спасибо.