26.11.2011 в 18:10
Пишет The Highgate Vampire:Ганс Гейнц Эверс
Ганс Гейнц Эверс (нем. Hanns Heinz Ewers; 3 ноября 1871, Дюссельдорф — 12 июня 1943, Берлин) — немецкий писатель и поэт, автор мистических рассказов и романов готической направленности. Среди наиболее известных произведений: «Паук», «Альрауне», «Смерть барона фон Фриделя», завершение неоконченного романа Шиллера «Духовидец».
Эверс начинал свой творческий путь с кабаре и публикации сказок и фельетонов. В 1910-е стали выходить его первые романы, принёсшие ему славу в среде декадентов. Эверс оказал большое влияние на западную фантастику первой половины XX века, сам он считал себя наследником Эдгара По и Оскара Уайльда. В 1913 году по его сценарию был снят фильм «Пражский студент». Дружил с Алистером Кроули.
В 1920-е гг. Эверс заинтересовался национал-социализмом, в частности, его идеями германского национализма и общими ницшеанско-оккультными нюансами философии национал-социалистов (эти симпатии позже сказались на негативном отношении к Эверсу после войны, в результате чего его сочинения оказались вычеркнуты из германской литературы). В 1932 году написал роман «Хорст Вессель» о командире нацистских штурмовиков, по которому в 1933 году был снят фильм (главный герой фильма и сам фильм были переименованы по настоянию Геббельса в «Ханс Вестмар»). В 1934 году Эверс стал председателем Германского Союза писателей. После «ночи длинных ножей» 30 июня 1934 большая часть книг Эверса, как писателя-гомосексуалиста, кроме «Хорста Весселя» и «Всадника немецкой ночи» была запрещена в Германии. В конце жизни Эверса печатали крайне мало, и умер он в бедности.
Лавкрафт в своей статье «Ужас и сверхъестественное в литературе», говорит о Гансе Эверсе следующие слова:
В наше время немецкую литературу ужаса с честью представляет Ганс Гейнц Эверс, который обосновывает свои темные концепции отличным знанием психологии. Романы вроде «Ученика колдуна» и «Альрауне», рассказы типа «Паука» имеют определенные достоинства, относящие их к классике жанра.
Из википедии.
Более чем отчетливы в искусстве Ганса Гейнца Эверса мотивы некрофилии. Тема эта имеет достаточно солидную традицию; Эрос и Танатос идут рука обруку по крайней мере с эпохи барокко, а «тексты XVIII уже изобилуют историями о любви и мертвецами, и с мертвецами». (Ф. Арьес. «Человек перед лицом смерти», М., 1992, с. 319). Некрофилия Эверса это, во-первых, томное, надрывное любование смертью и разложением или «просто» картинками ужаснейших человеческих уродств (смешанное с омерзением, но совершенно откровенное наслаждение водило рукой автора в тех, например, описаниях нищих негров, что цитировались в начале статьи). Сюда же можно отнести страсть к подробным сценам казней, апофеоз которой – детальное описание расчленения тела преступника в новелле «Четвертование Дамьена» (Э. Фромм в не очень глубокой, но симпатичной работе «Адольф Гитлер и некрофилы» доказывает непосредственную связь между некрофилией и актом расчленения вообще).
Некрофилия Эверса, во-вторых, - буквальное обращение к сюжетам, связанным с любовью к мертвым телам: могильщик Стиф из новеллы «Чудовищная измена» - некрофил; происходит трагедия - Стиф влюбляется в живую; верно ждет, пока его пассия умрет; дожидается-таки своего, но обнаруживает, что похороны фальшивы, - для погребения приготовлен пустой гроб, а тело девушки увезено в крематорий. Тут не нужны кавычки: нам рассказали подлинную трагедию подлинной любви. «Извращенные» страсти героев Эверса – это очень искренние, светлые, «высокие» чувства, преисполненные романтической наивности, наивной прелести, прелестной нежности и нежного романтизма. Объект желаний – странен: быть может, это повод упрекнуть в чем-нибудь влюбленного, но никак не повод усомниться в качестве чувств. Чувства – настоящие. И они, в общем, куда человечней и надежней, нежели оглашенные устремления классического романтизма в абсолютные бездны или небеса; их «держит», им придает форму слишком кровяная, земляная, густая фактура. Слишком конкретная судьба.
И, наконец, третий и главный извод Эверсовской некрофилии: женщина, любовь, мертвое тело, смерть в этой прозе всегда вместе. Здесь нет любви без могилы, нет могилы, не освященной или оскверненной любовью. Причем в этой «триаде» - женщина-любовь-смерть – отношения элементов очень подвижные, возможна, в принципе, любая их расстановка.
Для Эверса симптоматична тема губительности женщины. Женщина несет смерть, кровь, несчастье. Милый образ в окне напротив заставляет покончить с собой подряд четырех обитателей рокового гостиничного номера («Паук»). Художник Джон Ллевеллин из рассказа имени своей кончины угораздилсявлюбиться в неолитическую женщину, чудом сохранившуюся в глыбе льда. Но когда бедный Джон решается прикоснуться к возлюбленной и разбивает ледяную цитату из сказки о хрустальном гробе, на свет божий является склизкая (ненавистное мне, но уместное слово)смесь вони и гнили. Но мотив дающей и отнимающей жизни женщины не способен отменить тоску о прекрасной даме… А пущую живость всем этим фантасмагориям придает практически неизбежная тема искусства. Искусство соперничает с любовью и смертью, искусство проигрывает Времени, искусство побеждает Время; художник соперничает с женщиной в праве-проклятии рождать и убивать. Роковые дамы Эверса – не злодейки, но волшебницы, кудесницы, артистки.
-Некоторые рассказы-
еще
список всей прозы
URL записиГанс Гейнц Эверс (нем. Hanns Heinz Ewers; 3 ноября 1871, Дюссельдорф — 12 июня 1943, Берлин) — немецкий писатель и поэт, автор мистических рассказов и романов готической направленности. Среди наиболее известных произведений: «Паук», «Альрауне», «Смерть барона фон Фриделя», завершение неоконченного романа Шиллера «Духовидец».
Эверс начинал свой творческий путь с кабаре и публикации сказок и фельетонов. В 1910-е стали выходить его первые романы, принёсшие ему славу в среде декадентов. Эверс оказал большое влияние на западную фантастику первой половины XX века, сам он считал себя наследником Эдгара По и Оскара Уайльда. В 1913 году по его сценарию был снят фильм «Пражский студент». Дружил с Алистером Кроули.
В 1920-е гг. Эверс заинтересовался национал-социализмом, в частности, его идеями германского национализма и общими ницшеанско-оккультными нюансами философии национал-социалистов (эти симпатии позже сказались на негативном отношении к Эверсу после войны, в результате чего его сочинения оказались вычеркнуты из германской литературы). В 1932 году написал роман «Хорст Вессель» о командире нацистских штурмовиков, по которому в 1933 году был снят фильм (главный герой фильма и сам фильм были переименованы по настоянию Геббельса в «Ханс Вестмар»). В 1934 году Эверс стал председателем Германского Союза писателей. После «ночи длинных ножей» 30 июня 1934 большая часть книг Эверса, как писателя-гомосексуалиста, кроме «Хорста Весселя» и «Всадника немецкой ночи» была запрещена в Германии. В конце жизни Эверса печатали крайне мало, и умер он в бедности.
Лавкрафт в своей статье «Ужас и сверхъестественное в литературе», говорит о Гансе Эверсе следующие слова:
В наше время немецкую литературу ужаса с честью представляет Ганс Гейнц Эверс, который обосновывает свои темные концепции отличным знанием психологии. Романы вроде «Ученика колдуна» и «Альрауне», рассказы типа «Паука» имеют определенные достоинства, относящие их к классике жанра.
Из википедии.
Более чем отчетливы в искусстве Ганса Гейнца Эверса мотивы некрофилии. Тема эта имеет достаточно солидную традицию; Эрос и Танатос идут рука обруку по крайней мере с эпохи барокко, а «тексты XVIII уже изобилуют историями о любви и мертвецами, и с мертвецами». (Ф. Арьес. «Человек перед лицом смерти», М., 1992, с. 319). Некрофилия Эверса это, во-первых, томное, надрывное любование смертью и разложением или «просто» картинками ужаснейших человеческих уродств (смешанное с омерзением, но совершенно откровенное наслаждение водило рукой автора в тех, например, описаниях нищих негров, что цитировались в начале статьи). Сюда же можно отнести страсть к подробным сценам казней, апофеоз которой – детальное описание расчленения тела преступника в новелле «Четвертование Дамьена» (Э. Фромм в не очень глубокой, но симпатичной работе «Адольф Гитлер и некрофилы» доказывает непосредственную связь между некрофилией и актом расчленения вообще).
Некрофилия Эверса, во-вторых, - буквальное обращение к сюжетам, связанным с любовью к мертвым телам: могильщик Стиф из новеллы «Чудовищная измена» - некрофил; происходит трагедия - Стиф влюбляется в живую; верно ждет, пока его пассия умрет; дожидается-таки своего, но обнаруживает, что похороны фальшивы, - для погребения приготовлен пустой гроб, а тело девушки увезено в крематорий. Тут не нужны кавычки: нам рассказали подлинную трагедию подлинной любви. «Извращенные» страсти героев Эверса – это очень искренние, светлые, «высокие» чувства, преисполненные романтической наивности, наивной прелести, прелестной нежности и нежного романтизма. Объект желаний – странен: быть может, это повод упрекнуть в чем-нибудь влюбленного, но никак не повод усомниться в качестве чувств. Чувства – настоящие. И они, в общем, куда человечней и надежней, нежели оглашенные устремления классического романтизма в абсолютные бездны или небеса; их «держит», им придает форму слишком кровяная, земляная, густая фактура. Слишком конкретная судьба.
И, наконец, третий и главный извод Эверсовской некрофилии: женщина, любовь, мертвое тело, смерть в этой прозе всегда вместе. Здесь нет любви без могилы, нет могилы, не освященной или оскверненной любовью. Причем в этой «триаде» - женщина-любовь-смерть – отношения элементов очень подвижные, возможна, в принципе, любая их расстановка.
Для Эверса симптоматична тема губительности женщины. Женщина несет смерть, кровь, несчастье. Милый образ в окне напротив заставляет покончить с собой подряд четырех обитателей рокового гостиничного номера («Паук»). Художник Джон Ллевеллин из рассказа имени своей кончины угораздилсявлюбиться в неолитическую женщину, чудом сохранившуюся в глыбе льда. Но когда бедный Джон решается прикоснуться к возлюбленной и разбивает ледяную цитату из сказки о хрустальном гробе, на свет божий является склизкая (ненавистное мне, но уместное слово)смесь вони и гнили. Но мотив дающей и отнимающей жизни женщины не способен отменить тоску о прекрасной даме… А пущую живость всем этим фантасмагориям придает практически неизбежная тема искусства. Искусство соперничает с любовью и смертью, искусство проигрывает Времени, искусство побеждает Время; художник соперничает с женщиной в праве-проклятии рождать и убивать. Роковые дамы Эверса – не злодейки, но волшебницы, кудесницы, артистки.
-Некоторые рассказы-
еще
список всей прозы