Вроде бы стоило взяться за дело, но нет. Я сидел и читал стихотворные строки: твои и мои.
Шепталось безмолвие. Я ничерта не понял. Я был чуть-чуть не готов уйти, я не знал языка и не прописанных истин. Мне говорили: "куда?! Ты ведь юн и совсем не узнал жизни..." Я улыбался в ответ и улыбка чертила лезвием по губам мое отрицание. Я принял. Был принят тобою, как есть. Не как было, как будет, как быть должно. Подкупала искренность настоящего. Будоражила тень запретности. Так случается у людей и закрытых дверей, ведущих в счастливое "там" из серо-синего "здесь". И никто не вспомнит цвет моих глаз, никто не обернется в ответ, не будет искать и прощать, сидеть на моих подоконниках, на подлокотниках кресел. А с тобою мы встретимся вновь.
Мир тесен.
Я смотрел на пустые фото, впитывал каждым вдохом уран, радий и стронций - до их полураспада еще тысячи тысяч лет. Почти столько, как мне. Я читал стихотворные строки, улыбаясь нотам печального скерцо. Вслушиваясь в шорох ненаписанных истин и горьких (как губы мои) чужих полуправд. Я не искал ответы, я отвечал сам. Варил кофе заслуженного бесчестья и не путался тишиной. Я был свой. Полночная капель звезд манила в уютный морок. Шелест весенних шагов отдавался улыбкой в лете. Я закусывал кончик травы или излюбленной ручки и читал стихи: немножечко вслух, не боясь ошибиться: в тебе, в интонациях. Я чувствовал скрипку и слышал дыханье органных мехов. В кузне чужого бога ковали мой взгляд. Было странно прощать не себя. Было дико не слышать чужие стоны.
Было. Уже - не вспомню.
Нервы рвались, как ткань бытия, натянувшаяся до предела, обнажившая небо вместо зеленой травы. Сердце стучало спокойно и чуть быстрее, чем надо. Я знал, что сейчас никто не придет, я был сам по себе и беседовал сам с собой. Как слепой заблудившийся сумасшедший. Философия мира казалась детской игрушкой: уже надоевшей, жестоко изломанной кем-то. Не-ты убеждал, что так, несомненно, всем будет лучше. Я не спорил. Я просто действовал.
Как считал нужным.
Меня убеждали в своих ошибках и просили платить по счетам или, хотя бы, поделиться авансом от жизни. Я улыбнулся, ответив корректным отказом, но расплатился. Пусть будет сюрпризом. Тогда им удастся меня позабыть, ведь помнят зачастую только зло или счастье. Я не был ни тем, ни другим, ни третьим. Я когда-то сказал, что сумею воскреснуть из пепла. И когда они лишь раскрывали глаза, я - расправлял крылья.
Я устал быть Легендой.
Я стал былью.
А потом улыбнулся, оставшись собой.